Убийца. Николай Животов

и расположением вашего папеньки, человека богатого и почетного, с которым я могу породниться. Ради чего же я откажусь от всего этого?

      Девушка задумалась.

      – Я думаю, что вы, как честный человек, не захотите насильно, против воли пользоваться…

      – Против чьей воли? Вы сами же говорите, что папенька ко мне расположен?

      – Я говорю о себе, господин Куликов.

      – Но почему же вы думаете, что ваша воля для меня дороже воли вашего отца?

      – Потому, что вы собираетесь жениться на мне, а не на отце!

      – Но сделаться зятем, ближайшим помощником вашего отца… К тому же вы забываете, что воля молодой девушки может меняться, может оказаться ошибочной, тогда как воля почтенного, старого человека должна бы, казалось, и для вас быть священной.

      Ганя опустила голову. Из глаз покатились слезинки.

      – А я мечтала! Думала, что вы… вы – порядочный человек!

      – Сударыня! Какое вы право имеете меня оскорблять?

      – Вы обманули, обошли отца и, разумеется, хотите пожинать плоды своего обмана, а я мечтала о вашем великодушии.

      – Ганя?! Что это за объяснения?!

      – Поймите же, что я вас ненавижу и никогда, никогда не буду вашей женой! Слышите ли? Никогда!

      – Полноте, Ганя, любовь и симпатия супругов легко изобретаются впоследствии. Поверьте, что если мне удастся сделаться вашим мужем, а в этом я нисколько не сомневаюсь, то я сумею заставить вас любить и уважать меня.

      Глаза Куликова заискрились так, что Ганя почувствовала его взгляд на себе и инстинктивно подняла голову. Встретившись глазами с ним, она вся задрожала от страха.

      – Иван Степанович! Еще раз умоляю вас – оставьте меня! Ради всего святого умоляю вас: оставьте, откажитесь.

      Куликов засмеялся:

      – Не просите, Ганя, невозможного. Если бы на моем месте был ангел с неба, то и тот не внял бы вашим мольбам. Слишком вы хороши!

      И он взял руку девушки, но она быстро ее отдернула.

      – Значит, никакой надежды на пощаду с вашей стороны нет?

      – Ах, какая вы, Ганя, наивная! Вы приходите просить, чтобы человек отказался от богатой красавицы-невесты, которая вся в его власти, а что же вы взамен этого предлагаете? Ну, допустим, я внял бы вашим просьбам, порвал бы с вашим домом все связи, а затем… что же дальше?

      – Дальше… Ничего…

      – Вот видите! Я потеряю красавицу-жену с хорошим приданым и взамен этого получу… ни-че-го?!. Нет, давайте говорить, что же в самом деле вы могли бы мне предложить «на мировую» за мой отказ.

      – Мне нечего предложить… У меня ничего нет!..

      – Ай-яй-яй! И с такими ресурсами вы идете просить?! Неужели вы и поцелуя не дали бы?

      Куликов хищническими глазами пожирал девушку.

      – Наш разговор, кажется, перестал быть серьезным, – произнесла Ганя, – я вижу, что я ошиблась в своих мечтах…

      – Мечтах о моем великодушии… Напрасно! Я, действительно, великодушен; но есть граница, за которой великодушие переходит