Хулистан. Рамиз Асланов

мадам?

      Женщина в ответ лишь зябко передернула плечами.

      – Что-то случилось?

      – Ничего особенного, – глухо ответила она. – Если не считать того, что этот негодяй бросил меня.

      – Бросил?

      – Именно – бросил! Как бросают нежелательных котят, увозя их подальше от дома в какой-нибудь глухой парк.

      – Но как это возможно?! – воскликнул я, изображая удивленное негодование.

      – Ах, перестаньте! Обычное дело! – женщина резко развернулась. – Вы хотите сказать, что никогда не бросали женщин?

      – Я?!.. Я бы никогда не позволил себе такого, уверяю вас!

      – Все вы так говорите, – жалко усмехнулась она. – Хотя… Я вас совсем не знаю.

      Она снова отвернула в сторону свою прелестную головку и тяжко вздохнула.

      – Мне действительно хотелось бы вам как-то помочь, – сказал я вкрадчиво.

      – Чем? Чем вы мне можете помочь? Да и не нужна мне ваша помощь. Просто все это ужасно несправедливо! И – пошло! Фи, как пошло!.. Извините, я пойду к себе.

      – Но, разве вы не будете ужинать? – выпалил я глупость, испугавшись, что она уйдет.

      – Что? – удивилась она очень естественно. – Ужинать? Это поразительно! Неужели вы думаете?..

      – Но почему бы вам и не поесть? – ухватился я за возможность. – Не собираетесь же вы морить себя голодом из-за этого… Дитриха?

      – Нет, конечно! Еще чего! Но…

      – Вот и отлично! Я как раз шел в ресторан. Не будет с моей стороны большой дерзостью пригласить вас разделить со мной скромный ужин и бутылочку доброго бургундского?

      – Даже не знаю, – робко улыбнулась женщина. – Предлагаете напиться?

      – Обязательно! Назло этому глупому Дитриху! Как вы, кстати, относитесь к французской кухне?

      – Положительно, – гораздо смелее улыбнулась она.

      – Вот видите – наши вкусы совпадают! – многозначительно воскликнул я.

      III. Райский Сад

      «Человек – как роман: до самой последней страницы не знаешь, чем кончится».

Замятин

      1

      Проснулся я в оглушительно звенящей тишине.

      Звенело, а точнее тонко и пронзительно пищало в моем собственном черепке, словно в нем поселился металлический комарик со своим клювом-дудочкой. Тела я при этом почти не чувствовал, как если бы его отвинтили за ночь от головы. Но голова, превозмогая несносный вибрирующий писк, все же работала. Сухо, бесстрастно и четко – как патентованные швейцарские часы. Я легко и в мельчайших подробностях вспомнил все – с того момента, когда, торжествуя и предвкушая, ввел свою скоропостижно обретенную подругу в зал ресторана, и до того мига, когда, сунув этой потаскухе несколько купюр, отправил досыпать в ее номер. Никаких провалов памяти. Никаких западаний клавиш, смазанных кадров и безвозвратно стертых файлов. Феномен – обратный обычному, когда я, бывало, вот так же безобразно напивался, поддавшись титаническому порыву вздыбить над собой этот гребаный голубой шарик и запустить им в ближайшую звезду, а