Русский флаг. Александр Михайлович Борщаговский

и убирайтесь!

      Пораженный Чэзз смотрел, как Магуд покорным движением взял рюмку, выпил и поплелся к двери.

      Завойко с презрением смотрел на Магуда, затем повернулся к опешившему купцу и бросил недовольно:

      – Прощайте, Чэзз. Постарайтесь впредь не отнимать у меня времени такими визитами. Мне стыдно перед гостем.

      – Прошу прощения, господин губернатор, – виновато пробормотал Чэзз, пятясь и закрывая за собой дверь.

      Когда шаги американцев затихли, Завойко и Назимов взглянули друг на друга и одновременно повернулись к окну, из которого был виден двор.

      Компаньоны шли рядом – высокий, невозмутимый Магуд и семенящий, жестикулирующий Чэзз.

      – Можете поздравить меня, – сказал Завойко. – До сих пор на Камчатке не было этаких диковинных фруктов, – климат не подходящий! А тут объявились, и притом без всяких усилий с моей стороны.

      Пересекая обширный солнечный двор, Магуд только посмеивался в ответ на сердитое ворчание купца.

      – В хорошее положение вы меня поставили, черт бы вас побрал! говорил Чэзз. – Глупее ничего не придумаешь… Настоящее свинство! Судовладелец! – Толстяк злорадно хихикнул. – Вы бы еще приказали отрекомендовать себя губернатором Нью-Йорка или сенатором! Тут-то, – шлепнул он себя ладонью по мясистому лбу, – тут-то у вас есть что-нибудь?! С такими повадками лучше наняться на бойню – я вам могу дать даже рекомендательные письма в Штаты, чем лезть куда-то на Амур…

      Штурман нисколько не обиделся. Он хлопнул Чэзза по плечу и сказал добродушно:

      – Оставьте ваши письма при себе, я и без них буду на Амуре.

      – Еще бы! Мистер Завойко позовет вас и попросит прощения!

      – Вряд ли, – ответил Магуд, оглядываясь на дом.

      – Ах, вряд ли? – удовлетворенно вскричал Чэзз. – На что же вы рассчитываете?

      – На себя… Ну, и на вас, Чэзз.

      – Выбросьте это из головы, – сказал Чэзз, чувствуя, как в душу закрадывается страх. – Ради вас я больше не сдвинусь с места.

      Штурман посмотрел на Чэзза с сожалением и усмехнулся.

      – Дело не во мне, Чэзз. Вы это, надеюсь, понимаете?

      Чэзз остановился, с ненавистью посмотрел на огромные сапоги Магуда и сказал неуверенно:

      – Ну и ладно. Это ваше дело. А я иду своей дорогой, слышите? – Голос его сделался хриплым от сдерживаемой злости. – Штурман Магуд, я деловой человек. Можете получить у меня в магазине… – Он замялся, впился взглядом в смеющиеся глаза Магуда и прохрипел напоследок: – В кредит, да, да, в кредит все, что вам понадобится, а меня оставьте в покое…

      Цинга

      I

      Тяжкое бедствие обрушилось на «Аврору» – появилась цинга, она валила матросов с ног. Резкий переход к холоду, многодневные туманы, сырость, изнурительные вахты в дни сплошных штормов, пресная вода, пропитавшаяся гнилью в старых деревянных бочках, – все это неизбежно должно было вызвать болезнь среди команды, изнуренной небывалым десятимесячным переходом. На иеромонаха Иону