Четвертая высота. Елена Ильина

написала она на листке, вырванном из тетрадки, – как вы поживаете? Обязательно, обязательно приезжайте к нам в гости!»

      Французские друзья в гости к Гуле не приехали, но прислали ей с Муссинаком, снова приехавшим в Советский Союз, подарок – пушистую вязаную кофточку.

      Гуля ласково проводила ладонью по этой мягкой ворсистой кофточке и говорила:

      – Вот спасибо французским ребятам! Хоть бы одного из них увидеть! Хоть бы самого малень-кого!

      И подумать только – мечта её исполнилась! Она едет в детский дом, где живут ребята, да ещё при этом не из одной только Франции, а из многих, многих стран! Мама говорит, что там живут немцы, китайцы, японцы, болгары…

      Своей радостью Гуля поделилась первым делом с Эриком. Она позвонила ему по телефону:

      – Знаешь, Эрастик? Есть такой город Ива́ново. Там фабрики ткацкие. А за Ивановом – речка Талка. Наверное, хорошая речка. Правда? Уж очень название весёлое – вроде Наталки. Так вот, у этой самой Талки-Наталки есть детский дом. Мама туда едет и меня с собой берёт!

      И Гуля пообещала Эрику, что расскажет ему всё-всё, как только вернётся.

      …Гуля и её мама сошли с поезда и поднялись вверх по ступеням на высокий железнодорожный мост. Отсюда открывался широкий простор. По обе стороны тянулись и уходили вдаль, изгибаясь и поблёскивая сталью, рельсы, виден был город с его фабричными трубами и зеленью садов, а ещё дальше темнел лес. Над горизонтом стоял огненный диск заходящего солнца.

      – А вон и детский дом, – сказала мама.

      – Где? Где? – с нетерпением спросила Гуля.

      – А вон… У самой опушки леса. – И мама показала на белеющий вдалеке двухэтажный дом. – Ну, пойдём, Гулюшка.

      Зоя Михайловна шла не спеша, а Гуля то убегала от неё вперёд, то возвращалась назад, чтобы задать маме какой-нибудь вопрос.

      – Мама, а как эти ребята разговаривают друг с другом? Китайские говорят по-французски или французские говорят по-китайски?.. Мама, а родители их дома остались?

      Когда Гуля узнала, что у некоторых из детей родители убиты, а у других сидят в тюрьме, она замедлила шаг.

      – Что же ты? – спросила Зоя Михайловна, оглядываясь. – Устала?

      – Нет, – отозвалась Гуля. – Ты пойди вперёд… Я немножко подумаю, а потом тебя догоню.

      Радость, которую она чувствовала весь день, вдруг померкла. Она думала о том, что сейчас увидит грустных, бледных, заплаканных ребят.

      Мама взяла её за руку, и они вошли в детдомовский сад.

      Стёкла окон так и сверкали, отражая багряный свет заходящего солнца. Перед большой верандой бил фонтан. Слышалось неумолкающее, задумчивое, чуть печальное журчание, как будто фонтан тихонько бормотал что-то такое, о чём знал только он один…

      И опять Гуля подумала о детях этого дома, которым пришлось испытать то, что бывает только в страшных сказках.

      Но тут откуда-то из-за веранды на песчаную дорожку выехал педальный автомобиль, и маленький краснощёкий мальчуган, сидевший на нём, весело загудел и заболтал что-то на своём языке. Гуля посторонилась,