Повседневная цивилистика. К. И. Скловский

не придумал, а пересказал, гордиться не приходится. И при этом именно молодость – время творчества. Стремление к пересказам и апелляции к опыту – своему или чужому больше пристало немолодым.

      Вообще, пример, в том числе и когда примером является иное право, не только ничего не доказывает, но и знаменует признание теоретического поражения. Как говорил М. Монтень, пример – прибежище для слабых духом.

      Ницше говорил, что стремление к истине объясняется тем наслаждением, которое порождает ее нахождение. Если следовать этому верному замечанию, то замена поисков истины заимствованием истин чужих не только довольно бесполезна, а временами и вредна, но и представляет собой весьма унылое занятие.

      В 1997 г. была закончена первая редакция книги. Не помню, куда я обращался тогда, но в конечном счете по рекомендации Д. Дождева рукопись взяло издательство «Дело». Однако грянул дефолт, и издание застопорилось. Пожалуй, и написал ее я благодаря надвигающемуся кризису. Летом 1997 г. моя практика утратила прежние объемы, появилось много свободного времени. Это лето я вспоминаю себя в основном за рабочим столом. Щедрая южная природа осталась за окном. Была и временно спокойная политическая ситуация после, мягко говоря, драматических президентских выборов 1996 г.

      Все же к началу 1999 г. книга вышла. Главный редактор высказался в том смысле, что они готовы пойти на убытки, но книга их интересует как знаковое явление. Он выразился более лестно, но не вполне удобно повторять. К нашему общему удивлению, первый тираж разнесли. Сначала, когда программа показала отсутствие тиража на складе спустя всего несколько недель после издания, это отнесли на счет сбоя компьютера. Последовали второй и третий тиражи, которые мы обозначили как новые издания.

      Через лет пять я написал действительно новое издание. Теорию собственности, о которой я выше писал, защищать в этом идании от критики не пришлось. Насколько мне известно, никто ее не опровергал. Это часто, увы, слишком часто происходило с моими теоретическими новациями разных масштабов. Были, естественно, обвинения в непозволительном отходе от марксистской или, точнее, советской доктрины об «экономических отношениях собственности». Но спорить с этим совершенно неинтересно: придется повторять то, что уже сказано. Как говорил по поводу других марксистских (точнее – Энгельса) выкладок В. Вернадский, они «отдают плесенью»[15]. Да и юристам эта доктрина никак не помогает, а главное, не мешает в текущей работе.

      Основные дискуссии развернулись вокруг одного из многих вопросов – реституции из недействительной сделки. Некоторое время я уделял этому вопросу определенное внимание, и в новом издании это хорошо заметно.

      Большее развитие получила и теория владения. Если реституция – полностью отечественный феномен, то владение, конечно, нет. Но вот его проблематика приобрела отчетливо отечественные формы, поэтому и здесь пришлось предлагать собственные, а не заемные решения.

      Был

15

Не исключено, что знакомство с «Диалектикой природы» и другими трудами входило в программу того кружка самообразования при Академии наук, о котором писал едкий В. Ходасевич.