Собрание сочинений. Том 4. 1964–1966. Аркадий и Борис Стругацкие

нет… Наверное, видел где-то…

      – Видел где-то! – сказал я с отчаянием. – Я – Иван Жилин, неужели ты меня совсем забыл?

      Его рука со стаканом едва заметно дрогнула, и этим все кончилось.

      – Нет, приятель, – сказал он. – Прошу извинить, конечно, но я вас не помню.

      – И «Тахмасиб» не помнишь? И Айову Смита не помнишь?

      – Изжога меня сегодня изводит, – сообщил он бармену. – Дайте-ка мне содовой, Кон.

      Бармен, с любопытством нас слушавший, налил содовой.

      – Дрянной сегодня день, – сказал Буба. – Два автомата отказали, представляете, Кон?

      Бармен покачал головой и вздохнул.

      – Директор лается, – продолжал Буба. – Вызвал меня на ковер и облаял. Уйду я оттуда. Послал я его к чертовой матери, он меня и уволил.

      – А вы заявите в профсоюз, – посоветовал бармен.

      – Да ну их, – сказал Буба. Он выпил содовую и вытер рот ладонью. На меня он не смотрел.

      Я сидел как оплеванный. Я совершенно забыл, зачем мне нужен был Буба. Мне нужен был Буба, а не Пек… То есть Пек мне тоже был нужен, но не этот… Этот не был Пеком, он был каким-то незнакомым и неприятным мне Бубой, и я с ужасом смотрел, как он выцедил второй стакан спирта и снова принялся заталкивать в себя полные ложки сахара. Лицо его покрылось красными пятнами, он давился и слушал, как бармен азартно рассказывает ему про футбол… Мне захотелось крикнуть: Пек, что с тобой случилось, Пек, ты же ненавидел все это!.. Я положил руку ему на плечо и сказал умоляюще:

      – Пек, милый, выслушай меня, пожалуйста…

      Он отстранился.

      – В чем дело, приятель? – Глаза его совсем уже не смотрели. – Я не Пек, меня зовут Буба, понял? Вы меня с кем-то путаете… Никакого Пека здесь нет… Так что тогда «Носороги», Кон?..

      И я вспомнил, где я нахожусь, и понял, что Пека здесь действительно больше нет, а есть Буба, агент преступной организации, и это единственная реальность, а Пек Зенай – мираж, доброе воспоминание, и о нем надо скорее забыть, если я намерен работать… Ладно, подумал я, стискивая зубы, пусть будет по-вашему.

      – Алё, Буба, – сказал я. – У меня к тебе дело.

      Он уже был пьян.

      – А я о делах возле стойки не разговариваю, – заявил он. – И вообще я работу кончил. Все. Больше у меня никаких дел нет. Обратись, приятель, в муниципалитет. Там тебе помогут.

      – Я к тебе обращаюсь, а не в муниципалитет, – сказал я. – Ты меня будешь слушать?

      – А я тебя и так все время слушаю. Здоровье только порчу.

      – Дело у меня небольшое, – сказал я. – Мне нужен слег.

      Он сильно вздрогнул.

      – Ты что, приятель, обалдел, что ли?

      – Вы бы все-таки постыдились, – сказал бармен, – при людях-то… Совесть совсем потеряли.

      – Заткнись, – сказал я ему.

      – Ты потише, – грозно сказал бармен. – В полицию давно не таскали? А то смотри, раз, два – и высылка…

      – Плевал я на высылку, – нагло сказал я. – Не суйся в чужие дела…

      – Слегач вонючий, – сказал бармен. Он заметно озверел, но говорил негромко. – Слег ему захотелось. Сейчас