Собрание сочинений. Том 4. 1964–1966. Аркадий и Борис Стругацкие

Интересно, что делается с процентом дураков по убеждению? Любопытно, кто ему присвоил звание доктора? Не один же он такой! Была, наверное, целая куча докторов, которая торжественно присвоила такое звание неооптимисту Опиру. Впрочем, это бывает не только среди философов…

      Я увидел, как в холл вошел Римайер, и сразу забыл про доктора Опира. Костюм на Римайере висел мешком, Римайер сутулился, лицо Римайера совсем обвисло. И по-моему, он пошатывался на ходу. Он подошел к лифту, и тут я догнал его и взял за рукав.

      Римайер сильно вздрогнул и обернулся.

      – Какого черта? – сказал он. Он был явно не рад мне. – Зачем вы еще здесь?

      – Я ждал вас.

      – Я же вам сказал, приходите завтра в двенадцать.

      – Какая разница? – сказал я. – Зачем терять время?

      Он, тяжело дыша, смотрел мне в лицо.

      – Меня ждут, понимаете? В номере сидит человек и ждет меня. И он не должен видеть вас у меня. Вы можете это понять?

      – Не кричите так, – сказал я. – На нас глядят.

      Римайер повел по сторонам заплывшими глазами.

      – Пойдемте в лифт, – сказал он.

      Мы вошли в кабину, и Римайер нажал кнопку пятнадцатого этажа.

      – Говорите быстро, что вам надо.

      Вопрос был на редкость глуп. Я даже растерялся.

      – Вы что, не знаете, зачем я здесь?

      Он потер лоб, затем проговорил:

      – Черт, все так перепуталось… Слушайте, я забыл, как вас зовут.

      – Жилин.

      – Слушайте, Жилин, ничего нового у меня для вас нет. Мне некогда было этим заниматься. Это все бред, понимаете? Выдумки Марии. Они там сидят, пишут бумажки и выдумывают. Их всех надо гнать к чертовой матери.

      Мы доехали до пятнадцатого этажа, и он нажал кнопку первого.

      – Черт, – сказал он. – Еще пять минут, и он уйдет… В общем, я уверен в одном. Ничего этого нет. Во всяком случае, здесь, в городе. – Он вдруг украдкой глянул на меня и отвел глаза. – Вот что я вам скажу. Загляните к рыбарям. Просто для очистки совести.

      – К рыбарям? К каким рыбарям?

      – Сами узнаете, – нетерпеливо сказал он. – Да не капризничайте там, делайте все, что велят. – Потом он, словно оправдываясь, добавил: – Я не хочу предвзятости, понимаете?

      Лифт остановился на первом этаже, и он нажал кнопку девятого.

      – Все, – сказал он. – А потом мы увидимся и поговорим подробнее. Скажем, завтра в двенадцать.

      – Ладно, – медленно сказал я. Он явно не хотел говорить со мной. Может быть, он не доверял мне. Что ж, это бывает. – Между прочим, – сказал я, – к вам заходил некий Оскар.

      Мне показалось, что он вздрогнул.

      – Он вас видел?

      – Естественно. Он просил передать, что будет звонить сегодня вечером.

      – Плохо, черт, плохо… – пробормотал Римайер. – Слушайте… Черт, как ваша фамилия?

      – Жилин.

      Лифт остановился.

      – Слушайте, Жилин, это очень плохо, что он вас видел… Впрочем, плевать… Я пошел. – Он открыл дверцу кабины. – Завтра мы поговорим с вами как следует, ладно?