Украденное лицо. Тара Изабелла Бертон

еще нам налью. И вот еще что, Рекс. – Он буквально расплывается в улыбке. – Она здесь.

      Как только Хэл уходит, они некоторое время стоят молча. Потом Рекс садится. Выдыхает. Берет в руки книгу. Кладет ее обратно. Раскуривает еще один косяк. Роняет зажигалку.

      – Все нормально?

      – Извините, – говорит Рекс. – Господи… Хэл. Простите.

      – Ничего страшного.

      – Он придурок. Он… в смысле… обычно он так не достает. Он просто любит подначивать. Но в глубине души он хороший человек.

      – Правда? – Луиза пытается улыбнуться, самую малость, чтобы он понял, что его вины тут нет.

      – В самой-самой глубине.

      Они хором смеются.

      – Когда он выпьет, понимаете, его одолевают странности. Насчет папаши.

      – Папаши?

      – Великого Американского Литератора.

      – Да бросьте вы.

      – Я знаю его всю жизнь, – отвечает Рекс, – и до сих пор не возьму в толк, догадывается ли он, что мы поняли, что говорит он искренне.

      – Дорогуша.

      На пороге стоит сияющая Лавиния. Жемчуга на ней сверкают. Волосы волнами ниспадают вниз.

      – Дорогуша, – повторяет она, и Луизе требуется еще секунда, чтобы понять, что Лавиния обращается к ней.

      – Я тебя везде обыскалась!

      Она с суровой улыбкой пристально и не мигая смотрит на Луизу.

      – Извини! – Луиза сама толком не знает, отчего так быстро вскакивает с места. – Мне нужно было подышать.

      – Дорогуша… Мы дадим тебе подышать, сколько влезет. Мне так не терпится. И не забудь про наш пикник.

      У нее на лице – приклеенная улыбка. Острые зубы. Внезапно, сама не понимая, почему, Луиза пугается.

      – Наш пикник?

      – А ты разве не помнишь? Все будет просто чудно. Возьму нам шампанского. Я думала о нем… с самого Нового года… я просто уверена, что тебе понравится.

      – Да, – медленно тянет Луиза. – Конечно.

      Лавиния берет Луизу за руку. Притягивает к себе. Целует в щеку. Оставляет там след от помады.

      Рекс молчит. Щеки у него пылают. Он не двигается.

      – Ой, Лавиния, извини, это…

      – Мы опаздываем. – Губы у Лавинии ни разу не дрогнули. – Пошли.

      – Кто это был? – спрашивает Луиза, когда они выходят на лестницу. Лавиния по-прежнему улыбается.

      Они едут на такси к парку «Хай-Лайн». Лавиния расплачивается. Заходят в винный магазин и покупают две бутылки шампанского «Моэ Шадо». Лавиния платит и за них. Они находят место, которое знает Лавиния, и только Лавиния, где ворота в парк чуть наклоняются, и Луиза ползет на животе вслед за Лавинией в этот проем.

      Теперь Луиза понимает, что завтра у нее очередная смена в кофейне, что она перенесла занятие с Полом, что ей придется вставать в шесть, чтобы подогнать работу для «ГлаЗама», которую она сегодня пропустила. Она понимает: попасть под арест, заплатить штраф и провести ночь в каталажке – один из самых верных способов облажаться, но Луиза с таким облегчением оказывается далеко от «секретного» книжного магазина