Ссудный день. Чак Паланик

ученый, доктор Эммет Бролли, заморгал и проснулся.

      – Чему я обязан такой честью? – поинтересовался он.

      Взгляд его слезящихся глаз остановился на узких брюках, облегающих бедра Кейшана. Профессору явно нравилось то, что он видел.

      Студенты неловко переминались с ноги на ногу, изучая свои потрепанные кеды. Наконец Джамал резко поднял голову и, запинаясь, спросил:

      – Сэр, вы помните Уолтера Бэйнса?

      Кейшан, смущенный тем, как ученое светило раздевает его взглядом, добавил через секунду:

      – Мы боимся, что у него проблемы.

      Профессор нахмурил лоб. Медленно поднял с груди книгу, закрыл и отложил в сторону.

      – Какого рода проблемы?

      Джамал и Кейшан переглянулись. Вид у них был самый обеспокоенный.

      – В общем, есть какой-то список… – начал Джамал.

      – В интернете, – уточнил Кейшан.

      И начал рассказывать, какие ходят слухи и что говорил им Уолтер.

      – Есть один сайт такой, на нем можно вписать имена тех, кого считаешь угрозой обществу. Если никто тебя в этом не поддержит, имя будет стерто из списка через несколько часов. Если еще несколько человек проголосуют, имя останется подольше и может набрать еще голоса. Чем больше голосов получает кандидат, тем бо́льшая ему грозит опасность.

      – Вроде как конкурс популярности, только наоборот! – ввернул Джамал.

      Ввернул громче, чем рассчитывал. Воцарилось неловкое молчание. Вздыхало и потрескивало пламя в камине.

      Наконец доктор Бролли рассмеялся – от души, снисходительно и не без ноток принятого шерри. Смеясь, он продемонстрировал все свои желтые от марихуаны зубы. За долгую карьеру ученый вольнодумец, скульптор мысли подрастающего поколения много раз сталкивался с подобной охотой на ведьм. Он плеснул себе шерри для успокоения нервов, сделал глоток и проговорил с печальной улыбкой, глядя на янтарную влагу в бокале:

      – Да, дети мои. Какой-нибудь список есть всегда.

      Джамал и Кейшан внимали ему затаив дыхание. Глаза их были широко раскрыты, души переполнял ужас.

      Доктор сделал своим маленьким бокалом широкий жест.

      – Присядьте, – распорядился он.

      Юные слушатели уселись на ковер у его ног.

      – Всегда есть список, – изрек доктор Бролли, глядя на них сверху вниз. – О, как человеческие создания любят списки! – Он снисходительно улыбнулся. – От десяти заповедей Моисеевых до черного списка Голливуда. От списка врагов Никсона до списка Шиндлера и списка бестселлеров «Нью-Йорк Таймс». От списка послушных и непослушных деток в руках Санта-Клауса до списка праведников и грешников в руках Бога, отделяющего агнцев от козлищ…

      Доктор Бролли перечислял и сравнивал характеристики списков с большой любовью к предмету. Он допил свой бокал, налил еще, снова выпил и снова налил.

      – Наш обожаемый Билль о правах не что иное, как список! И девяносто пять тезисов Мартина Лютера,