Ссудный день. Чак Паланик

– финансовую подушку.

      Поэтому важно, чтобы у денег был срок годности.

      Власть, передаваемая из поколения в поколение в абстрактной форме богатства, ведет к неравенству и коррупции.

      Нельзя копить деньги ради накопления. Деньги должны постоянно работать на благо общества.

      Кофейные фильтры были последней каплей. На днях в цеху к нему подошел Леон и понес какую-то чушь про захват государства и реформирование нации. Звучало бредово, но Гаррет был уже готов ввязаться в любой бред, лишь бы не наблюдать, как очередная пачка из пятисот кофейных фильтров отмеряет собой остаток его жизни. Гаррет насыпал молотый кофе в последний фильтр, залил воду, нажал на кнопку, и кофеварка загудела.

      – Кофе будет через минуту, – крикнул он Роксане в соседнюю комнату и добавил: – Я выйду ненадолго.

      Надо позвонить Леону. Встретиться с ним у паба. Выяснить, что там за чокнутая схема и не шутка ли это. Леон дал ему книгу в иссиня-черной обложке, и в книге этой говорилось:

      Представьте, что нет никакого Бога. Нет ни ада, ни рая.

      Есть только ваш сын и его сын, и его сын, и мир, который вы им оставите.

      Роксана из столовой спросила, куда он направляется.

      Надев куртку, Гаррет проверил в карманах телефон и ключи. Заглянул в гостиную. Жена сидела за обеденным столом и заполняла налоговые документы.

      – Фильтры кофейные все закончились.

      Она замерла и после долгой паузы, не поднимая глаз, спросила:

      – Что, уже?

      В ее голосе слышалась обреченность. Да, Роксана тоже чувствовала, как жизнь летит мимо. И это еще один повод принять радикальные меры.

      Наклонившись к ней, Гаррет прошептал:

      – Я все улажу.

      И поцеловал ее в лоб.

* * *

      В эпоху религии над всяким городом возвышался собор или мечеть. На фоне величественных куполов и шпилей все прочие здания припадали к земле. Потом настала эпоха коммерции. Небоскребы и бесконечные колонны банков затмили собой храмы. Заводы переросли самые крупные из мечетей, складские помещения накрыли своей тенью соборы. Не так давно наступила эпоха чиновников, и здания государственных органов взорвали собой горизонт. Колоссальные монолиты, содержащие в себе такую власть, какая не снилась ни коммерсантам, ни святошам. Пышные сосуды для защиты и демонстрации могущества законодателей и судей.

      В последние недели перед назначенным днем простые смертные шли в эти крепости в напускном благоговении, щелкали телефонами и камерами, бродили в великих стенах под видом туристов – бестолковых зевак, которые то и дело теряются и забредают туда, куда им допуска нет. Ну заблудились, с кем не бывает? Они прикидывали возможные пути к отступлению. Выбирали точки, с которых удобнее вести обстрел.

      Любуясь пышными люстрами, вытягивая шеи, чтобы рассмотреть великолепие фресок и взмывающих ввысь золоченых сводов, они понимали, сколько на это все пошло еды. Еды, которую можно было съесть.