Экспресс на Наарию. Сборник рассказов. Михаил Лидогостер

сказал родителям, что пойдет в киоск, – продолжил Орен, – купить корм собаке. А на самом деле отправился на скоростную трассу. – Орен затушил сигарету. – По словам водителя грузовика, все произошло так внезапно, что он даже не успел нажать на тормоза.

      Рахмиэль замолчал.

      – Так ты был на похоронах? – спросил он после небольшой паузы.

      – Приехал только после того, как все разошлись.

      – Ясно.

      Орен потер виски.

      – Думаю, Дуду сделал это специально.

      Раввин несогласно мотнул головой.

      – Наверняка ты знать не можешь.

      Орен сделал вид, что пропустил эти слова мимо ушей. Сунул руку в рюкзак. Достал бумажного журавля.

      – Это тебе, – он передал раввину фигурку и поспешно поднялся со скамейки. – Спасибо, что нашел время.

      – Постой, – остановил его Рахмиэль. – Может, поучимся как-нибудь?

      Орен посмотрел на волны, накатывающие на огромные прибрежные камни, и спросил:

      – А у того цадика, про которого ты говорил, много книг?

      – У того ни одной.

      – Почему?

      – Такой уж был человек. Уничтожал свои записи. Утром пытался вместить все знания в одну страницу, а вечером понимал, что это невозможно.

      Орен улыбнулся.

      – Дуду бы он понравился.

      Дождь в тутовой роще

      В кабинете доктора Голдин работал кондиционер. После уличной жары здесь дышалось легко и свободно. Солнце почти не проникало внутрь. Плотные рулонные шторы задерживали его свет и отгораживали кабинет от остального мира.

      Марк слушал доктора и разглядывал висящие на стене фотографии. При взгляде на пустынные морские пейзажи мужчине начинало казаться, что еще немного – и легкий морской бриз коснется кожи, а из-за гигантских, обкатанных водой валунов покажется парус рыбацкой лодки.

      – Регине необходим покой, – сказала доктор Голдин. – Старайтесь избегать любых стрессовых ситуаций. Будет лучше, если вы переберетесь подальше от городской суеты. В тихое место, где она сможет больше бывать на воздухе.

      – Мы думали об этом, – Марк отвлекся от фотографий. – Даже объездили несколько мошавов на севере, но пока ничего не нашли. Я сильно привязан к работе, а эти поездки… Просто не знаю…

      – Решать, конечно, вам. – Доктор взяла с рабочего стола несколько альбомных листов и протянула их Марку. – Вот рисунки Регины за последнее время. Посмотрите. О чем они говорят вам?

      Мужчина приподнялся со стула.

      – Ну-у, – он пожал плечами, – на них почти нет светлых тонов.

      Доктор Голдин покачала головой. В уголках ее темно-оливковых глаз появилась сетка морщинок.

      – По рисункам гораздо легче судить о состоянии человека, чем по письму. Независимо от себя мы выбираем те цвета, которые больше всего соответствуют нашему внутреннему состоянию. Этот признак никогда не обманывает.

      Марк вздохнул и вернул рисунки на стол.

      – Регина – очень талантливый ребенок, – продолжила доктор. – У нее большой шанс адаптироваться, но для выздоровления