Экспресс на Наарию. Сборник рассказов. Михаил Лидогостер

безмолвные призраки прошлого, эти создания следовали за домом и всматривались в толщу воды – услышит ли человек наверху отголоски их рассказов? Первые из них слагались во времена, когда по земле еще ходили великаны, а человеческая жизнь длилась так долго, что люди сбивались со счета. Тысячелетия сменяли друг друга, цивилизации обращались в прах, а удильщики бережно хранили древние мифы. Но сейчас терпение рыбин иссякало – они желали лишь одного: чтобы быстрее нашелся тот, кто наконец сможет выслушать.

      Марк отвернулся от окна и попытался разогнать остатки сна, но навязчивый образ морских чудищ никак не выходил из головы. Лея давно спала. На полу среди разбросанной одежды стояли недопитые бокалы и пустая бутылка мерло.

      Мужчина откинул одеяло и встал с кровати. Боясь разбудить жену, не стал включать ночник. Хватало и света уличного фонаря, проникающего в комнату через незанавешенное окно. Придерживая скрипящую ручку, Марк тихо вышел в коридор.

      Дом говорил с ним, но этот язык оказался совсем не похож на привычный городской шум. Вот ветка, словно крадущийся вор, тихо проскребла по черепичной крыше. Ветер под окном вздохнул горестно – вспомнил о давней утрате, которую, сколько ни плачь, уже не вернешь. Бурлящий в водостоке поток, словно кровь из перерезанной артерии, с шумом выплескивался на землю. А земля все пила, давясь и хмелея, срыгивая глинистыми лужами.

      Откуда-то дул сквозняк. Из-за него кафель в коридоре стал почти ледяным…

      Марк быстро прошел в туалет и включил свет. Тьма с недовольным шепотом откатилась по углам, но неясное предчувствие чего-то так и не исчезло.

      Мужчина помочился и спустил за собой воду. Взглянул в зеркало.

      Лицо помятое и усталое. Правый глаз красный. Видимо, лопнул сосуд. Во рту кисло от выпитого.

      Марк выдавил на щетку несколько горошин пасты и тщательно почистил зубы.

      «Так-то лучше», – подумал он и закрыл кран.

      В коридоре, уже у самой двери, что-то заставило его остановиться. Он повернул голову в сторону салона и прислушался – ничего. Все тихо. Скребущая по крыше ветка издала высокий пугающий звук и затихла.

      Марк почувствовал, как по спине пробежал холодок. Подсознание уже знало причину, но разум согласился принять ее лишь сейчас.

      «Тишина, – подумал мужчина. – С ней что-то не так. Я не слышу, как дышит Регина».

      Марк решительно прошел в салон. Печка давно прогорела. Комнату освещал лишь слабый свет торшера. Ветер, врывавшийся сквозь открытую дверь, запутался в занавеске и, пытаясь выбраться, трепал ее из стороны в сторону.

      На пустом диване сидел одинокий игрушечный заяц. Скомканный плед лежал на полу.

* * *

      – Во сколько вы легли спать? – спросил полицейский. – Важно установить точное время, чтобы понять, как далеко Регина могла уйти.

      Часы на кухне показывали половину третьего. Дождь все не прекращался. Мужчина отпил маленький глоток кофе и вернул чашку на стол. В жестах полицейского читались спокойствие и уверенность. На вид ему было лет сорок с небольшим.

      – Что значит «уйти»? –