Смерть перед Рождеством. Кристоффер Карлссон

не знаю.

      – Какие у него были волосы, длинные или короткие?

      – Я не видел.

      – И где он прятался?

      – За зеленым ящиком. – Йон имеет в виду один из мусорных контейнеров. – Когда тот, что искал в рюкзаке, исчез, он вышел, а потом тоже исчез.

      – И как он двигался? Медленно или быстро?

      – Быстро, – неуверенно отвечает Йон.

      – То есть так… ловко? – Лицо мальчика отражает непонимание, и я спешу пояснить: – Он не показался тебе неуклюжим? Не хромал, не припадал на одну ногу? Как он двигался, прямо?

      Йон качает головой:

      – Он просто двигался.

      – То есть это все-таки был парень?

      – Нет, – упрямо повторяет Йон. – Я не видел. Это ведь ты сказал «он».

      На это возразить мне нечего. Я снова подхожу к окну. Снег под лучами прожекторов слепит глаза. Со стороны может показаться, что Мауритцон делает покойнику педикюр.

      – И ты все время простоял так один?

      – Да.

      – Вы сюда не входили? – Этот мой вопрос обращен к Аманде.

      – Нет, – отвечает та, как будто даже обиженно.

      – Я так не думаю… – бормочу я, скорее про себя, и снова поворачиваюсь к мальчику: – Спасибо за помощь, Йон. Ты сообщил очень важные для нас вещи.

      – Но он умер… – рассеянно повторяет паренек. – Тот, который лежит.

      – Это так… В чем в чем, а уж в этом мы уверены на все сто.

      В свете рождественской звезды очертания предметов за окном размылись. Теперь там стоит неразличимый серо-черный сумрак.

      – Ты сейчас уйдешь? – спрашивает Йон.

      – Похоже на то. – Я киваю.

      – Счастливой Лючии[8]. – Он скользит взглядом в сторону прихожей. – И не забудь свои ботинки.

* * *

      Тем временем внизу многое изменилось, или же наоборот – все осталось по-прежнему.

      На покойнике больше нет обуви. Пальто с него тоже зачем-то сняли. Это все, что мне удается разглядеть издали: тело заслоняют фигуры снующих вокруг него людей. Поодаль, за заградительной лентой, стоит гражданский автомобиль, принадлежащий не то газете «Экспрессен», не то «Автонбладет». Помощников не видно – должно быть, ушли на задание по звонку Габриэля Бирка. Как будто похолодало. Но все эти перемены представляются незначительными в сравнении с мертвецом, который остается мертвым, и снегом, все так же струящимся с неба. Убитый мужчина – вот что главное в этой ночи.

      – А кто сообщил о нем в полицию? – спрашиваю, держа мобильник в руке.

      Я давно перестал доверять своей памяти, но записать разговор с мальчиком, кроме как на телефон, некуда. Молодой человек в форме с плечами тяжелоатлета держит в руке блокнот, в другой – булочку с сыром и ветчиной. Я узнаю в нем Фредрика Маркстрёма – помощника полицейского из Норрланда.

      – Так… – он пролистывает несколько страниц в своем блокноте, – поступил анонимный звонок с мобильного. Звонивший говорил как-то странно – возможно, намеренно искажал голос. Больше мы ничего не знаем. Я заказал копию разговора, вам пришлют. Дежурный попросил информатора представиться, но тот дал отбой. Удивительно, что они все-таки

8

Праздник святой Лючии (Люции) отмечается в Швеции 13 декабря.