Смерть перед Рождеством. Кристоффер Карлссон

начертана другая: «Умрите, нацистские свиньи!»

      Институт социологии располагается на девятом этаже Южного корпуса. По пути я покупаю чашку кофе – кажется, лишь для того, чтобы хоть что-то держать в руке. В коридоре института светло и тихо, как в какой-нибудь бюрократической конторе. Двери плотно закрыты, кроме одной, за которой сидит директор института префект Марика Францен.

      – Лео Юнкер, полиция, – представляюсь я.

      Она оборачивается, в глазах – удивление.

      – Простите, – спешу добавить.

      – Но я…

      – Нет, нет… ничего страшного.

      Она быстро оглядывает меня с ног до головы. Потом поднимается навстречу, протягивает руку.

      – Прошу вас, входите.

      Из подключенных к компьютеру динамиков гремит гимн Лючии. Марика Францен небольшого роста, темноволосая. У нее узкое лицо, большие очки и маленький нос картошкой. Смотрится забавно.

      – Я должен задать вам несколько вопросов. Речь пойдет о Томасе Хебере. Вы, конечно, знаете, что с ним случилось?

      – Да, – отвечает она, прикручивая звук, а потом отключает динамики совсем. Глаза у Марики пронзительные, карие, взгляд сосредоточенный, серьезный. – Я слышала. Это ужасно, я ничего не понимаю… Присаживайтесь, пожалуйста.

      В углу комнаты – уютный диванный уголок. Я располагаюсь в одном из кресел. На столе рядом с бумажной кипой стоят бутылка коньяка и две рюмки. На одной из них – следы губной помады.

      Подозрительно косясь, Марика убирает бутылку и рюмки в шкаф. Краснеет.

      – Расслабились вчера с коллегой, – объясняет она. – У нас было долгое совещание.

      – Когда именно было совещание? – спрашиваю я.

      – Начали в пять, закончили около восьми.

      Она присаживается на край дивана напротив. Смотрит так, будто в любой момент ожидает, что я пролью свой кофе и испорчу ей диван.

      – Томас тоже участвовал? – спрашиваю я.

      – Оставался до самого конца. Его дверь стояла приоткрытой, и я видела его после заседания.

      – Во сколько он ушел?

      – Я спросила, не собирается ли он домой; было достаточно поздно. И он ответил, что нет. Якобы у него назначена встреча с кем-то в половине одиннадцатого, поэтому он остается.

      – В половине одиннадцатого, – повторил я, вынимая блокнот. – И вам известно с кем?

      – Нет. Но, учитывая, что Томас проводил полевые исследования, можно предположить, что это был кто-то из его респондентов.

      – Полевые исследования?

      – Да. Когда исследователь собирает эмпирический материал, опрашивает людей или проводит наблюдения, мы называем это полевыми исследованиями.

      – Что же исследовал Томас?

      – Социальные движения.

      – Что это?

      Марика забрасывает одну ногу поверх другой.

      – Это сложное понятие. В любом случае речь идет о неких социальных группах, сетях или организациях, которые занимаются общей деятельностью. То есть в центре внимания группы, не отдельные люди.

      – Такие как AFA, например?

      – Именно