Шпион, выйди вон!. Джон Ле Карре

3

      – Полное безволие, – заговорил он сам с собой, учтиво отклонив недвусмысленное предложение уличной женщины, спрятавшейся в дверном проеме. – Некоторые называют это вежливостью, а на самом деле это не что иное, как слабость. Ты болван набитый, Мартиндейл. Надутая фальшивка с бабскими манерами. – Джордж широко шагнул, переступая невидимое препятствие. – Слабость, – продолжал он, – и неспособность жить в свое удовольствие, не обращая внимания на установленные законы, – содержимое очередной лужи аккуратно перекочевало к нему в башмак, – и эмоциональные привычки, давно потерявшие всякую целесообразность. Что моя жена, что Цирк, что Лондон… Такси!

      Смайли ринулся было вперед, но опоздал. Две девицы, накрывшись одним зонтом и хихикая, уже залезали в машину, только руки и ноги мелькнули. Подняв воротник своего черного пальто, хотя это и было бесполезно, он волей-неволей продолжил свою одинокую прогулку.

      – Вечно подающий надежды, – яростно пробормотал он. – Не первоклассный колледж… Ты напыщенный, нахальный тип, сующий свой…

      И тут Джордж, как нельзя кстати, вспомнил, что оставил в клубе своего Гриммельсхаузена.

      – Ах ты черт! – возопил он, остановившись для пущей выразительности. – Ах ты черт, черт! Черт!

      Он продаст свой дом в Лондоне, решил он. Отступив под навес, прислонившись к сигаретному автомату и пережидая ливень, он принял это важное решение. Все кругом только и говорят, что недвижимость в Лондоне бешено подскочила в цене. Вот и хорошо. Он продаст, а на часть вырученных денег купит коттедж в Котсуолдсе. Или в Бэрфорде? Нет, там слишком много машин.

      Стипл-Астон – вот подходящее место. Он создал о себе впечатление как о слегка чудаковатом, непоследовательном, погруженном в себя человеке, но были у него одна-две забавные привычки, например, он любил бормотать себе под нос, когда брел пешком. Пожалуй, несовременно, но кто теперь живет в ногу со временем? Пусть несовременно, лучше быть верным самому себе. В конце концов, в определенный момент каждый человек выбирает, вперед ему идти или назад. Ничего зазорного нет в том, чтобы не гоняться за каждым модным поветрием. Нужно просто знать себе цену, придерживаться определенных принципов, быть достойным своего поколения. И если Энн захочет вернуться, что ж, он даст ей от ворот поворот.

      А может, и не даст, все будет зависеть от того, насколько сильно она захочет вернуться.

      Теша себя подобными иллюзиями, Смайли добрался наконец до Кингс-роуд, где он замешкался у перекрестка, будто пережидая транспорт. По обе стороны улицы нарядные магазинчики. Прямо перед ним его привычная Байуотер-стрит, глухой переулочек, ровно в сто семнадцать шагов. Когда он только поселился здесь, эти домики эпохи короля Георга еще хранили скромное очарование старинной ветхости; там жили молодые пары, которым хватало пятнадцати фунтов в неделю, а в цокольном этаже селили жильца, чтобы не платить за него налогов. Сейчас окна нижних этажей закрыты стальными ставнями, а тротуары заставлены машинами – по три у каждого дома. По старой привычке