Моцарт в метро. Альманах. Татьяна Евгеньевна Помысова

более воодушевлённо):

      «Будет вдох, любовью полный, твой

      Новою дорогой Изобилья!»

      Пой ещё! Целитель сердца, пой!..

      (Во время первого эпизода певца декорация может представлять картину дворца и шалаша, при втором эпизоде – мифическую Афродиту, выходящую из пены морской, на отзвуке последнего хорового возгласа появляется группа школьников, пробегая из кулисы в кулису за игрой «в салочки» с возможным смехом. Пока всеобщее внимание уделяется им, певец Хайландер исчезает.)

      Альбер:

      Как дивен этот детский рой!

      ОН несколько занёс нам песен райских

      И ангелов привёл ещё с собой!

      Луиза:

      Эй вы! Довольно ваших слов зазнайских!

      Глядите-ка! С шипеньем, на глазах

      Цветок лазурный землю раздвигает

      И юною головкою кивает!

      За ним уж розовый! Златой! Мы все в цветах!

      Священник:

      Что происходит, Творец?

      Или в глазах – рябит?

      Прямо с небес – бес

      Душу смущает, мутИт!

      Прочь, нечестивый! Выдь!

      Не искушай меня

      Вслед за собой – выть,

      Самый уж свет – кляня!

      Вальсингам:

      Отец, ты здесь ещё? Что происходит с нами?

      Мы живы или умерли? Скажи!

      Здесь рай иль ад? Покрылся дол цветами,

      Дворцов и новых школ сияют миражи!

      Я чувствую в себе невиданные силы!

      И мысли новые, и песни рвутся ввысь,

      А в чаше – не вино, в ней жидкие бериллы!

      Приди, отец, коснись!

      (все замерли)

      Священник:

      Как летят и летят журавли,

      Со звезды на звезду прилетая.

      Им далёко лететь до земли,

      И конца небу нету и края…

      Но сегодня, как в сказке, они

      На крыльцо, заплутав, приземлились.

      Ты же спи, моя радость, усни,

      Чтоб тебе журавли те приснились.

      Пусть тебя журавли унесут

      В дали дальние, райские раи:

      Там царит и покой, и уют,

      Жить там будешь, резвясь и играя.

      Не шумите же, вы, журавли,

      Да не хлопайте громко крылами,

      Вы же чадо Моё берегли,

      Пусть во сне налетается с вами.

      Журавли в тот невиданный край

      Каждой ночью с Тобой улетают…

      Спи же, радость Моя, засыпай,

      Ведь совсем уже скоро светает.

      (Общее потрясённое молчание.)

      Священник:

      Как мне внутри и пусто, и легко…

      Как будто, разум был мне наказаньем…

      Вся жизнь была суровым воздержаньем,

      И вдруг – во рту парное молоко!

      Вальсингам

      (вставая и предлагая своё место Священнику):

      Отец! Ты бледен. Хочешь ли присесть?

      Сввященник:

      А там и – пить… а там и – есть?

      (В зал.) На месте веры обнажил мне муку,

      Меня постигнув,

      (кивок в сторону Вальсингама)

      Добрый человек!

      Иду в мой путь. Бегу в мой скорбный бег!

      И в сердце крик:

      (Вальсингаму.)