Моцарт в метро. Альманах. Татьяна Евгеньевна Помысова

её, устраивает пир?

      Священник:

      Тебе я гадок! Что ж, вы в чём-то правы

      Перед лицом погибельной отравы!

      Мы вскоре можем умереть,

      И первым – я, пока ты будешь петь!

      Вальсингам:

      Ужели первым ты умрёшь, старик,

      Чтоб оставался мой ослиный крик?

      (Общий хохот.)

      Нет. Ты упрям! Ты будешь душу пить,

      И мне не превозмочь твою лихую прыть!

      (Длительный общий хохот.)

      Священник: (цитируя исконный текст Пушкина):

      Матильды чистый дух тебя зовёт…

      Вальсингам:

      Сначала – мать!

      Невеста – в свой черёд.

      Я «гордым, вольным»

      быть мечтал на прошлом пире…

      Но, вижу, ты, отец, вниманье отдал лире,

      Коль на неё меня стараешься поймать!

      Альбер:

      Послушав этот спор, не страшно умирать!

      Хор:

      Мы скоро уже задыхаться начнём,

      Нам страшно, но выхода нет.

      И молится наша душа об одном:

      Ещё один встретить рассвет!

      О, солнце, о, небо, куда нам теперь?

      И будет ли это «куда»?

      Скрипит, отворяется чёрная дверь…

      Созда!.. Созда!.. Созда!.. Да где же твоя благода?..

      Альбер:

      Друзья! Друзья!

      Я здесь глотнул свободы,

      Какой не видывал все прежни годы!

      По капле жизни радости пия,

      Мы прежде были жадными. И я,

      Пируя с вами здесь, дивлюсь немало:

      Ушло стяжанье! Словно не бывало!

      Ты прав, мой Председатель! Есть черта!

      И даже золото пред ней – тщета!

      Не унесёшь его за грань, по крайней мере!

      Но взор Луизы, нежны песни Мэри,

      И ты – уд`ержитесь во мне,

      Как кажется, и на луне!

      (Все молчат, Священник, первым выходя из оцепенения,

      окидывает сидящих быстрым взглядом и, не находя, что

      сказать Вальсингаму, поворачивается к Альберу и даже

      делает шаг к нему).

      Альбер

      (останавливая его):

      Святой отец! Ты судишь. Учишь. Прочишь.

      В последний час, знать, подвига ты хочешь!

      Возьми! На пир довольно нам. ПримЕнишь

      Оставшееся злато так, как ценишь!

      (общее волнение)

      Что скажете, друзья!? Пускай берёт,

      И милует кого-то в свой черёд!

      Вальсингам:

      Друзья! Не торопитесь! Неужели, —

      Его сейчас прогоним в самом деле?

      Как будешь избран, коль ещё не зван?!

      Отец! К столу! Тут жареный фазан!

      (Все ждут.)

      Священник (пауза):

      Но…

      Вальсингам

      (опуская глаза и подымая их после на Альбера):

      Добрый юноша… изведав скорбь и стыд,

      Всем сердцем радости открыт!

      (Обводя взглядом собрание.)

      Нас впечатляет это дерзновенье,

      И, может быть, порыв его души

      Благословит Святое Провиденье!

      Да только денежки – не хороши!

      Священник (громче):

      Но!..

      Вальсингам:

      Да,