Билет в Зазеркалье. Антон Леонтьев

вы же мне написали, что сами забрали Женечку из школы и что мне сегодня его не ждать. И что вы поехали в кафе-мороженое, ну, то, которое ему так понравилось и где подают…

      Шагнув к няне, Инна непререкаемым тоном прервала ее излияния:

      – Я отлично знаю, что там подают и что нравится Женечке. Мы никуда не ездили, и вам я, конечно же, ничего не писала.

      Девушка, на глазах бледнея, тряхнула массивным кольцом в носу и жалобно проблеяла:

      – Но как же так?.. Вот, смотрите…

      Инна буквально вырвала у нее мобильный телефон и убедилась – так и есть, в 13:57, то есть примерно в то же время, когда она обедала с мужем в харчевне, кто-то прислал Олесе сообщение: «Добрый день, Олеся! Я забираю Женечку сама, мы едем в кафе-мороженое. Вернемся после пяти».

      Да, если бы она писала Олесе, то написала бы именно так, но весь ужас заключался в том, что она ничего подобного, конечно же, не писала.

      Но телефон показывал – сообщение пришло по чату именно с ее мобильного. Так и есть, это была переписка Олеси с ней, значившейся в «Контактах» девушки как «И.Е.».

      Бросившись в холл, Инна схватила сумочку, раскрыла ее и обнаружила, что мобильного там нет.

      Но как же так? У нее что, украли телефон?

      Инна лихорадочно соображала, когда в последний раз видела телефон и пользовалась им.

      А затем, машинально опустив руку в карман плаща, обнаружила мобильник именно там, с правой стороны. Ну да, она ведь только что проверяла календарь, желая узнать, не пропустила ли какой-либо школьный праздник сына, по инерции положила телефон в карман – и тотчас забыла.

      У нее что, наступает старческое слабоумие?

      – Вы ведь сами мне написали, что… – продолжала бормотать Олеся.

      – Ничего я вам не писала! – отчеканила Инна. – Смотрите же…

      Из-за неловкого взмаха рукой телефон вылетел у нее из рук и, сделав по воздуху дугу, приземлился на дубовый паркет. Инна, чувствуя, что по щекам вдруг струятся горячие слезы, бросилась за ним, ударилась локтем об угол столика и, чувствуя резкую боль в руке, опустилась на пол.

      Подоспевшая Олеся дрожащей рукой протянула ей мобильный. Инна, не в состоянии сама разблокировать телефон, попыталась вспомнить четыре цифры пин-кода.

      Господи, какие же они были?

      И поняла, что не помнит. Олеся, суетясь, пыталась подсунуть ей то бумажную салфетку, то стакан воды. Инна, превозмогая все еще не унявшуюся боль, поднялась, прошла в гостиную и, опустившись на диван, попросила:

      – Олеся, присядьте…

      Девушка поступила, как ей и было сказано, а Инна, не говоря ни слова, отправилась в ванную.

      Из зеркала на нее смотрела напуганная, заплаканная, растрепанная женщина средних лет, с волнистыми рыжими волосами, в крайне дорогом и консервативном деловом костюме.

      А сердце этой женщины билось, как паровой двигатель идущего на дно океана «Титаника».

      Дав себе несколько пощечин, Инна раскрыла кран и зачерпнула ледяную воду.

      Ей