Апокриф. Владимир Гончаров

лишение главной опоры – поддержки военных, а также той значительной части населения НДФ, которая все еще мыслила имперскими категориями и полагала, что многочисленные экономические издержки Стиллеровского правления и очевидный административный зажим являются необходимой выкупной ценой для восстановления величия Родины и сохранения ее исключительной (по их мнению) национальной самобытности.

      Короче, Стиллер вынужден был ввязаться в авантюру, исход которой для него был не вполне ясен.

      Последовал обмен предельно жесткими нотами, в которых каждое из правительств обвиняло противную сторону в «эскалации конфликта» и «поддержке религиозных экстремистов, безнаказанно убивающих мирных граждан». Надо заметить, что и те и другие в таких своих утверждениях были правы…

      Обе страны стали перебрасывать войска к границам спорной территории. Радикалы всех цветов в устье Смилты были в восторге и сделали все от них зависящее, чтобы не дать конфликту как-нибудь невзначай затухнуть: выстрелы и взрывы следовали ежедневно, кровь полилась ручьями, обещая в недалеком будущем – реки…

      Боевые группы, гоняясь друг за другом по зоне конфликта, в пиковых ситуациях не прочь были перейти соответствующий дружественный рубеж, что вызывало неизбежные перестрелки преследователей с воинскими частями, в расположении которых стремились укрыться преследуемые. Эта ситуация с удручающим однообразием повторялась и на границе НДФ, и на границе Объединенного Королевства. Постепенно в дело пошла артиллерия, с помощью которой войска, стоявшие у границ, давали «отпор наглым провокаторам». Мощные артиллерийские дуэли, как гангрена, стремительно распространились из устья Смилты по всему почти тысячекилометровому рубежу, разделявшему две страны.

      Дипломатические отношения были разорваны, ноты сменились ультиматумами, и пока Международная Миротворческая Лига выражала «серьезную озабоченность обострением обстановки», оба правительства объявили частичную мобилизацию…

* * *

      Лорри как раз направлялась сдавать зачет по экономической статистике, когда поняла, что случилось что-то серьезное и, еще не узнав точно, уже догадалась, что именно произошло…

      В это утро встав, умывшись и одевшись, она тут же, даже не позавтракав, уселась за стол и в течение часа, уставя локти в столешницу, подперев ладонями щеки и прикрыв пальцами уши, зависла над учебником, еще раз повторяя ключевые формулировки предмета и укладывая в памяти пояснительные таблицы и графики.

      Одна из подружек-соседок по комнате, сдавшая сессию досрочно уже уехала в свой кантон к родителям, другая, несмотря на наличие у нее основательного количества «хвостов», пребывала в периоде очередной острой влюбленности и по этой причине, вернувшись со свидания только под утро, крепко спала. Ничто не мешало Лорри и не отвлекало от сосредоточенной зубрежки. Наконец, выложенные здесь же на столе, ее собственные хорошенькие наручные часики (подарок отца)