Ловушка для Махно. Любовь, предательство, героизм времен Гражданской войны. Владимир Положенцев

Это та самая Белая бестия, атаманша отдельного партизанского отряда полка генерала Маркова.

      Анну грубо кинули на пол, придавили сапогами. Кучерявый, похожий на Троцкого комиссар в коричневой кожанке и казачьих шароварах, взял ее за подбородок: «Приятно познакомиться, барышня». «И мне приятно лицезреть нос к носу настоящего пархатого большевика. Ха-ха. Пошел вон, скотина».

      Она вцепилась зубами в ладонь комиссара, стала рвать ее, словно собака. Атаманшу удалось оторвать от «Троцкого» только ударом приклада по голове. Все лицо ее залила кровь- своя и комиссарская. Анна смеялась.

      – Уберите эту сумасшедшую, сам допрашивать буду! – скрипел зубами комиссар, затягивая покусанную руку лоскутом скатерти со стола.

      Белоглазову потащили к выходу. Она уперлась сапогом в дверь:

      – Обождите. Володенька, так и подарка моего не увидишь, отберут ведь.

      – Какого подарка? – хмуро спросил Половников, стараясь унять дрожь в ногах.

      – Да как же, не с пустыми же руками я к тебе шла столько верст. Отпустите же, Маузер-то вон, на столе.

      Комиссар переглянулся с Половниковым, кивнул. Солдаты отпустили Анну. Она перевела дух, распахнула бекешу, спокойно вынула гранату Рдултовского.

      Штабс-капитан присел. Солдаты начали креститься. Белоглазова делала все спокойно, как по инструкции- сжала ручку гранаты Р-14, сдвинула зажимное кольцо вперед, затем передвинула большим пальцем руки предохранительную чеку.

      – Запал внутри, можете убедиться, – продемонстрировала она комиссару голову бомбы, оснащенную взрывателем.– Не на земле, Володенька, вместе, так на небесах будем.

      – Не хочу! – закричал штабс-капитан.

      – Мало ли что не хочешь. Надо.

      Анна отпустила рычаг, внутри гранаты раздался хлопок наколотого бойком капсюля взрывателя.

      Солдаты попытались выскочить в дверь, но застряли в узком проеме. Половников заметался по комнате. Упал, в конце концов, под стол, закрыл голову руками. Комиссары стояли, раскрыв рты, прижавшись к стенам.

      Но… взрыва не последовало. Когда стало ясно, что его и не будет, оттаяли. Комиссар взял бомбу в руки, покрутил перед глазами:

      – Вот она прогнившая монархия во всей красе, даже гранаты нормально делать не могла, потому и рухнула.

      Подошел к Анне, ударил с широкого разворота кулаком в лицо. Она отлетела в угол комнаты, ударилась о край печи, осела без чувств. Из ушей потекла кровь.

      – Вот ведь стерва. Как она сюда попала, Половников? Этот что ль подарок она вам принесла? Чушь какая-то.

      Штабс-капитан встал, отряхнул широкие галифе, собирался что-то сказать, но не успел. Ротмистр Бекасов стрелял из-под руки мертвого матроса. Он пришел в себя как раз вовремя сцены с гранатой. Вспомнил, что в него стреляла Анна, но почему- пока задумываться не было время. Пуля попала во фляжку с коньяком, которая лежала у него в нагрудном кармане, в тело не вошла, но от сильного удара, вероятно, сломала несколько ребер. Дышать было трудно.

      Выпущенная