Идеал воспитания дворянства в Европе. XVII–XIX века. Сборник

идеалов казацкой старшины недостаточно исследована, в современной научной литературе распространено мнение, что в последние десятилетия XVIII века в вопросах воспитания детей она начала активно подражать российскому дворянству, в частности распространившейся моде на французских учителей, манеры, этикет[130]. По сути, именно так ряд авторов формулируют воспитательные идеалы этой социальной группы. На наш взгляд, такое представление выглядит несколько упрощенным. Эти авторы не учитывают, что украинские земли в составе Речи Посполитой достаточно длительное время были частью так называемой «латино-христианской цивилизации». На этой территории успешно действовала сеть иезуитских коллегиумов[131], протестантских гимназий, других школ, в которых на практике реализовывали сочетание принципов гуманитарно-филологического образования с религиозно-нравственным воспитанием, а теоретическим основанием выступали нормы pietas litterata («просвещенного благочестия»)[132]. О процессах культурной адаптации свидетельствует факт использования западноевропейских образовательных форм в практике православной церкви. Как известно, в XVII веке выдающийся деятель православной церкви киевский митрополит Петр Могила сумел использовать опыт и традиции иезуитских коллегиумов Речи Посполитой для создания сходных по форме православных учебных заведений, в результате чего возник Киевский коллегиум (затем академия)[133]. По этому образцу в начале XVIII века были основаны и другие православные коллегиумы – Черниговский, Харьковский и Переяславский[134]. Эти учебные заведения влияли на формирование образовательных и воспитательных стандартов/идеалов шляхты, в том числе и новосозданной. Углубленное исследование православных коллегиумов позволило охарактеризовать их как феномены юго-западного вектора[135] продвижения европейского доклассического университета.

      Безусловно, необходимо учитывать этот канал «вестернизации», что позволяет лучше понять процесс распространения новых культурных явлений в Центральной и Восточной Европе и установить тот социальный слой, который прежде всего их воспринимал.

      Стратегии воспитания казацкой старшины: реперные точки

      Поскольку представители полковой и сотенной казацкой старшины не оставили развернутых педагогических текстов, для реконструкции основных стратегий и реперных точек воспитательных программ были собраны разрозненные рассуждения авторов воспоминаний, фрагменты переписки и других эго-документов. Так стало возможно восстановить сознательно принятую многими старшинскими семьями линию воспитания детей, включавшую институциональный аспект и формулировку целей воспитания. Важную роль для понимания этих процессов имеют также идеи, высказанные интеллектуалами, включенными в казацко-старшинскую среду.

      Первый этап «программы» воспитания детей казацкой старшины – домашнее обучение. Отсутствие интереса исследователей к домашнему

130

Дзюба О. М. Приватне життя козацької старшини XVIII ст. (на матеріалах епістолярної спадщини). Київ, 2012. С. 149–150; и др.

131

В иезуитских коллегиумах на украинских землях шляхетские дети составляли основной контингент (Яковенко Н. Дзеркала ідентичності. Дослідження з історії уявлень та ідей в Україні XVI – початку XVIII століття. Київ, 2012. С. 266–276).

132

Яковенко Н. Протестантські і католицькі школи. Замойська академія // Iсторiя української культури: В 5 т. Т. 2: Українська культура XIII – першої половини XVII століть. Київ, 2001. С. 575–591, здесь с. 575–577; Пилипюк Н. Київські поетики і ренесансні теорії мистецтва // Європейське Відродження та українська література XІV–XVIII ст. Київ, 1993. С. 75–109, здесь с. 75–76; Pylypiyk N. The Humanistic School and Ukrainian Literature of Seventeenth and Eighteenth Century: Unpublished PhD dissertation. Harvard University, 1989. Р. 241–301.

133

Петру Могиле посвящена обширная историография, в которой рассматриваются и вопросы, связанные с Киевским коллегиумом: Ševčenko I. The many worlds of Peter Mohyla // Harvard Ukrainian Studies. Vol. 8. 1984. Р. 9–44; Жуковський А. Петро Могила й питання єдности церков. Париж, 1969; Шарипова Л. Еще о «Человеке многих миров»: Петр Могила – традиционалист, реформатор, оппортунист // Ab Imperio. 2000. № 1. С. 53–73.

134

О специфике модели коллегиума и о процессе преподавания в православных коллегиумах см.: Посохова Л. Ю. На перехресті культур, традицій, епох: православні колегіуми України наприкінці ХVІІ – на початку ХІХ ст. Харків, 2011; Она же. Православные коллегиумы на пересечении культур, традиций, эпох (конец ХVІІ – начало ХІХ в.). М., 2016; Она же. Православные коллегиумы Российской империи (вторая половина XVIII – начало ХІХ вв.): между традициями и новациями // Ab Imperio. 2010. № 3. С. 85–112.

135

В ходе реализации международного проекта «Ubi universitas, ibi Europa» было решено называть векторы трансфера по тому же принципу, что и для направления ветра (см.: Посохова Л. Ю. Трансформация образовательной традиции в Восточной Европе XVII–XVIII вв. // Андреев А. Ю. (Сост.), Доронин А. В. (Отв. ред. серии). «Быть русским по духу и европейцем по образованию»: Университеты Российской империи в образовательном пространстве Центральной и Восточной Европы XVIII – начала ХХ в. М., 2009. С. 32–51, здесь с. 51; Андреев А. Ю., Посохов С. И. (Ред.). Университет в Российской империи ХVІІІ – первой половины ХІХ века. М., 2012. С. 13.