Эфесская волчица. Михаил Щербенко

немного Гомера.

      – Зачем тебе? – удивилась Клеопатра, но всё же вошла.

      Львица села напротив, окинув её быстрым взглядом. Девушка была облачена в голубую тунику, подвязанную на бёдрах, чтобы освободить ноги для работы, рукава также были закатаны, обнажая её белые руки. Волосы она стянула платком, но даже так выглядела привлекательной, и лёгкая усталость была ей к лицу.

      – Не слишком они тебя достают? – спросила Леэна.

      – Ничего, я уже почти привыкла. Смешно будет вернуться домой с такими новыми знаниями… ведь раньше мне и в голову не приходило учиться мыть полы и работать на кухне.

      – И всё же я хочу, чтобы ты находила время и на занятия в гимнасии, – сказала женщина. – Не только для того, чтобы поддерживать тело в форме, но и для очистки разума. Свободному человеку не стоит тонуть в рутине рабского труда, иногда нужно подумать о себе, и спорт весьма помогает в этом. Коли тебя взяли в рабство обманом, то я буду считать тебя свободной. Будешь заниматься с нами. Не работой с оружием, конечно, но борьбой, бегом и другими упражнениями.

      – Хорошо. Дома я немного занималась, – кивнула девушка. – Поддерживала дорийскую традицию. Ты была в городе? Что делала?

      – Ничего особенного. Любовалась архитектурой, тоже решала проблемы с некоторым грязным бельём.

      – Здорово, наверное, когда можешь свободно выходить за ограду школы.

      – Да, здорово. Теперь располагайся поудобнее и почитай мне немного, – львица прилегла, опёршись на руку, на своей кровати. – Знаешь, раньше, ещё в юности, я старалась читать Гомера. Меня учили тогда грамоте. Слова давались тяжело, но за ними вдруг открывался удивительный смысл, и я даже представляла эти корабли и воинов…

      – Так ты умеешь читать? Это хорошо, – оживилась Клеопатра. – Кто тебя учил? Родители, или у тебя был учитель?

      – Это было давно, словно в другой жизни. Всё было другим – другое имя, другая земля, другой язык, – по лицу львицы пробежала мрачная тень. – Но я уже почти забыла те времена. Они сами стали легендой, как Троя…

      – Тебе всего двадцать два, ты лишь на четыре года меня старше, – не согласилась девушка. Казалось, что она уже не боится и не помнит, как окровавленные руки поднимались вверх на арене.

      – Да, но я рано повзрослела. В четырнадцать я уже сражалась как взрослая, а ты и в семнадцать ещё почти ребёнок. Столько уже было всего, что, кажется, будто прожила целую жизнь. Я стала чемпионкой здесь, одолела всех своих противниц. Много ли ещё осталось того, к чему стоит стремиться?

      – Расскажешь мне о том, кем ты была раньше?

      – Не сейчас. Как-нибудь в другой раз. Сейчас я хочу, чтобы ты почитала, – Леэна закинула свою ногу ей на колени, медленно поглаживая её пальцами по животу. – Дай мне снова увидеть героев древности, дай почувствовать, как кровь пульсирует в битве.

      – С чего начать? – Клеопатра едва заметно вздохнула, но не пыталась прервать осторожного натиска львицы.

      – С начала.

      Юная рабыня закрыла глаза, чтобы лучше вспомнить, и начала декламировать, стараясь