Земля надежды. Филиппа Грегори

великих событий и опасностей и в то же время пощадившую семью, находившуюся на волосок от крупных неприятностей.

      После той ночи Джон посылал на рынок помощников садовника и конюха. И хотя они часто путались в заказах и останавливались в тавернах, чтобы пропустить по кружечке эля, по крайней мере, это означало, что любое ворчание по поводу королевского садовника направлено не на Эстер.

      Джону пришлось уехать в Отландс. Но перед отъездом он заказал деревянные ставни на все окна в доме, особенно на большие окна венецианского стекла в зале редкостей. Он нанял еще одного работника, чтобы тот не спал по ночам, а наблюдал за Саут-Ламбет-роуд на случай, если по ней пойдет толпа. И как-то глубокой ночью они с Эстер вышли из дома с затененными фонарями – вычистить старый ледник и поставить тяжелый засов на толстые деревянные двери, чтобы получилось надежное хранилище для самых ценных экспонатов.

      – Если они пойдут против нас, бери детей и уходи из дому, – распорядился Джон.

      Она покачала головой, и он не смог не восхититься ее хладнокровием.

      – У нас есть пара мушкетов, – возразила она. – И я не позволю банде бездельников-подмастерьев разорить наш дом.

      – Тебе не следует рисковать, – предупредил он.

      Она улыбнулась напряженной, решительной улыбкой.

      – Сейчас все, что ни делай, все рискованно, – сказала она. – И я прослежу за тем, чтобы мы безопасно пережили это время.

      – Но я должен уехать. – В голосе Джона было беспокойство. – Меня вызывают в Отландс. На следующей неделе туда приедут их величества, и я должен показать им сады в самом наилучшем виде.

      Она кивнула:

      – Я знаю, ты должен уехать. Я постараюсь сделать так, чтобы здесь все было в порядке.

      Джон был в Отландсе, ожидая, что приедет весь двор, но королева появилась в одиночестве. Короля и половины двора не было. Шли слухи, он отправился на север, чтобы самому вести переговоры с шотландцами.

      – Он в Эдинбурге и все исправит. – Королева, улыбаясь любезной улыбкой, нашла Джона в саду, обрезающего розы.

      Она старалась скрывать скуку наилучшим образом. С ней было только несколько придворных дам. Старая свита, состоявшая из флиртующих артистичных бездельников, распалась. Самые предприимчивые и амбициозные мужчины сопровождали короля. От двора воюющего короля исходил притягательный аромат возможностей и продвижения, а молодежь устала от мира и двора, посвященного супружеской любви в течение столь долгого времени.

      – Все разрешится благополучно, – обещала королева. – Как только они увидят своего короля, он очарует их и заставит признать, что они были глубоко не правы, выступив против него.

      Джон кивнул:

      – Надеюсь, что так оно и будет, ваше величество.

      Она подошла к нему поближе и понизила голос.

      – Мы не вернемся в Лондон, пока все не уладится, – призналась она. – Даже в мое маленькое поместье в Уимблдоне. Мы шагу не сделаем вблизи Вестминстера! После смерти моего лорда Страффорда…

      Речь ее прервалась.

      – Они говорят,