Осень на краю света. Дмитрий Заваров

все есть. А сытой жизни нету, – пожаловался Митяй.

      – Сытая жизнь – не цель.

      – Мне бы хватило, – заявил Кабан.

      – Не хватило бы. Снова оказался бы здесь, за этим столом, вот с этой бутылкой.

      – А прав он, эта! – неожиданно поддержал Митяй. – Тебе сколько бабла ни дай, все пропьешь.

      – А тебе – нет? – огрызнулся Кабан.

      – И мне, – согласился Митяй. – Хрен ли их копить?

      – Национальная черта: на мелочи не размениваемся, – сказал отец Димитрий. – Нам либо весь мир спасать, либо не стоит и зад с лавки поднимать. Без идеи в России холодно, стынут души… А кто-то еще надеется тут капитализм построить.

      – Америка построила как-то, ничего, – заявил Кабан.

      – Вот у них там сытая жизнь, – кивнул отец Димитрий. – Всегда полное корыто. Ты долго просидишь у полного корыта, Кабан?

      – А так, что ли, нормально? По уши в дерьме. Либо воюем, либо блюем с перепою.

      – Все умрут. И пьяные, и сытые. Только в Америке этого не осознают, поэтому довольны. А ты все прекрасно понимаешь. Оттого и не сопротивляешься, когда в дерьмо падаешь. Но это даже хорошо. Как колодец: чем глубже проваливаешься, тем ярче звезды на небе.

      – Из колодца не выберешься.

      – Было бы желание… Главное, знать, с какой стороны дерьмо, а с какой небо. В России всегда умели ориентироваться.

      – Это, ты, батя, про бога сейчас намекаешь? – подсуетился Митяй.

      – Не про бога, а про Бога.

      – Он, эта, про нас с Кабаном и думать забыл.

      – Он смотрит на вас. Прямо сейчас.

      Митяй испуганно задрал лицо к небу, Кабан машинально повторил его движение, но тут же опомнился: опустил голову, сплюнул.

      – Врешь, – процедил зло.

      – Отчего так решил?

      – Сдались мы ему…

      Отец Димитрий резко поднялся, придвинулся вплотную к Кабану. Тот попробовал отшатнуться, но священник, предвосхитив движение, крепко ухватил за отворот кожанки, притянул. Сейчас, в распахнувшейся шинели, он очень походил на памятник Дзержинскому с Лубянской площади. Даже борода будто бы собралась на подбородке в острый клин.

      – У него сейчас нет важней задачи, чем на тебя смотреть, – проговорил отец Димитрий, впритык разглядывая бегающие мутные глаза. – Это я тебе заявляю со всей ответственностью.

      Митяй бросил еще один затравленный взгляд на небо, осторожно сдернул кепку: на бугристой голове, в глубине короткой стрижки, белели ровные штрихи шрамов. Отец Димитрий отпустил Кабана и, вернувшись к столу, взял сигарету. Кабан, испуганно косясь на нового знакомого, разлил из бутылки остатки.

      – Ну пусть посмотрит, эта, как мы сивуху бухаем… – обреченно вздохнул Митяй, притянув стакан.

      – Ему намного обиднее, что ты с ним за всю свою жизнь ни разу не поздоровался, – ответил отец Димитрий, прикуривая.

      – Дык, эта…

      Глава 7

      …к магазину, уже догадался, кого увидит внутри. Потому что у входа был припаркован черный, поблескивающий лакированными боками джип «БМВ». Идеально чистая машина посреди грязи и глубоких луж, заполнивших выбоины