Последняя фотография. Михаил Самарский

к водке не прикасались, – с усмешкой произнесла Ирина.

      – Ира, что за тон? – удивилась мать. – Ты как со старшими разговариваешь?

      – А как я должна разговаривать? – Ирина с отвращением взглянула на отчима, мать уловила ее взгляд.

      – Что между вами произошло? – повысив голос, спросила Людмила.

      – Да так, – наигранно рассмеялась Ирина. – Немного потрахались с дядей Гришей.

      Одному богу известно, что уберегло Людмилу от обморока. Перед глазами все поплыло, но она все же удержалась на ногах.

      – Ира! – протяжно воскликнула она и, переведя взгляд на Григория, заметила в его глазах животный страх.

      – Простите меня, Ира, Люда, умоляю вас, простите меня, пожалуйста, – взмолился Григорий. – Бес попутал, сам не могу понять, как это случилось, какое-то затмение нашло.

      Людмила встала, подошла к мужу и, влепив ему звонкую пощечину, закричала:

      – Сволочь! Чтоб ты сдох, скотина! Она же девочка, куда ты полез, идиот? Что ты натворил, козел? Алкаш, зачем я только связалась с тобой! – Она кинулась к дочери. – Доченька, милая, что он с тобой сделал?

      Ирина, прижавшись к матери, как в детстве, расплакалась.

      – Одевайся, – спустя пять минут приказала дочери Людмила. – Идем в милицию!

      – Девочки! – Григорий кинулся перед ними на колени. – Умоляю вас, простите! Пожалуйста, не берите грех на душу! Мне впаяют десятку, не меньше, пощадите!

      – Я бы тебя, скота, не на десятку, а пожизненно туда отправила!

      – Мам, – сказала Ирина, – может, ну его на фиг? Что-то мне не очень хочется идти в эту милицию.

      – Скажите, девчонки, чем загладить свою вину? Я все сделаю! Честное слово, ну дайте мне шанс, не отправляйте в тюрьму. Пожалуйста!

      – Уйди с глаз долой, – стиснув зубы, сказала Людмила. – Не хочу тебя видеть.

      Оставшись наедине с дочерью, мать сказала:

      – Так что будем делать?

      – Не знаю, мама решай сама. Твой муж, – как решишь, так и будет. Я думаю, это все водка виновата. Если бы он был трезвый, то не напал бы на меня. Да и все случилось так внезапно, что я сама ничего не поняла. Очнулась, лежу на полу, вся в крови и его… Тьфу! – сплюнула Ирина и брезгливо повела плечами. – Какая мерзость! В общем, решай сама. – Она махнула рукой. – Пойду, полежу, что-то мне нехорошо, и голова болит.

      – Конечно-конечно! – Людмила обняла дочь и погладила ее по голове. – Вот скот, что учудил.

      Для Барсукова эта история закончилась благополучно. Ирина делала вид, что ничего не случилось, мать побухтела-побухтела и не стала раздувать конфликт. Через некоторое время у них с дочерью состоялся разговор:

      – Иришка, – заискивающе начала мать. – Ты не обижайся, но я решила не выгонять этого негодяя. Ты как, не против? Пусть уж остается. Ты скоро окончишь школу и уедешь, а мне тут одной будет тяжело. Не обидишься на меня?

      – Ну что ты, мама, – пожав плечами, сказала Ирина. – Тут решать только тебе. Раз так хочешь, оставайся с ним, тем более, видишь, он слово держит, бросил пить.

      – Надолго