Дверь в декабрь. Дин Кунц

чисто вымытым виниловым плиткам. По выражению лица детектива Лаура догадалась, что он пытается подавить ярость, которую вызывали у него те, кто сотворил такое с Мелани.

      Может, у копов было больше сострадания, чем она думала. У этого, к примеру.

      – Я хочу оставить Мелани в палате как минимум до второй половины завтрашнего дня, – нарушил молчание доктор Пантагельо. – Для наблюдения.

      – Конечно, – кивнула Лаура.

      – Когда она выпишется из больницы, ей потребуется психиатрическая помощь.

      Лаура кивнула.

      – Вот о чем я думаю… вы не собираетесь лечить ее сами, не так ли?

      Лаура сунула мокрые салфетки в карман пиджака.

      – Вы думаете, что лучше пригласить кого-то еще, квалифицированного, но постороннего психиатра?

      – Да.

      – Доктор, я понимаю, на чем вы основываетесь, и в большинстве случаев согласилась бы с вами, но не в этом.

      – Но мать, лечащая своего ребенка, – вариант не из лучших. Вы будете более требовательно относиться к дочери, чем к обычному пациенту. И уж извините меня, но вполне возможно, что родительское воздействие – часть возникшей у ребенка проблемы.

      – Да. Вы правы. Обычно. Но не на этот раз. Я не творила такого с моей маленькой девочкой. Я не имела к этому ни малейшего отношения. По существу, я для нее – такая же незнакомка, как и любой другой психиатр, но я могу уделить ей больше времени, окружить ее большей заботой, большим вниманием, чем кто бы то ни было. С другим врачом она будет еще одним пациентом. Но со мной – моим единственным пациентом. Я уйду из больницы Святого Марка. Я передам моих частных пациентов коллегам на несколько недель, а то и месяцев. У меня не будет необходимости ожидать быстрого прогресса, потому что я не буду ограничена во времени. Я целиком посвящу себя Мелани. Она получит не только то, что я могу предложить как психиатр, как врач, но и мою материнскую любовь.

      Пантагельо уже собрался предупредить еще о какой-то опасности принятого Лаурой решения, но в последний момент передумал.

      – Тогда… удачи вам.

      – Спасибо.

      – Это большая работа, – сказал детектив после того, как врач ушел, оставив их в пустынном, пахнущем дезинфицирующим раствором коридоре.

      – Я смогу с этим справиться.

      – Уверен, что сможете.

      – У нее все будет хорошо.

      – Я очень на это надеюсь.

      На сестринском посту в конце коридора дважды звякнул телефон.

      – Я приказал прислать полицейского, – продолжил Холдейн. – На случай, что кто-то будет искать Мелани, если она стала свидетельницей убийств. Охрана не помешает. Во всяком случае, до второй половины завтрашнего дня.

      – Спасибо, лейтенант.

      – Вы останетесь здесь, не так ли?

      – Да. Конечно. Где же еще?

      – Надеюсь, ненадолго?

      – На несколько часов.

      – Вам нужно отдохнуть, доктор Маккэффри.

      – Мелани нуждается во мне в большей степени. Да и я все равно не смогу уснуть.

      – Но если завтра она отправится