Иномирье. Otherworld. Кирстен Миллер

каждые выходные Элвис ездил домой повидаться с родителями. У него имелся подержанный «Фольксваген», который он держал за пределами кампуса. Наверное, мне следовало бы с большей подозрительностью отнестись к его предложению одолжить мне машину в обмен на позволение использовать мой компьютер, но на тот момент я был готов отдать ему и собственную почку в придачу, если бы он попросил. Я вручил ему компьютер и пустился в семичасовое путешествие до Нью-Джерси.

      Подъехав к дому Кэт, я вначале решил, что спутал поворот. Великолепный дом, обнаруженный мной посреди леса, вовсе не был похож на ту лачугу, которую я помнил. Его выкрасили в белый цвет, а окружавшие его низкорослые северные сосны срубили. Каким-то образом им удалось также поднять фундамент, так что больше не казалось, будто дом уходит в землю. Я постучал в дверь, и мне открыл отчим Кэт. Он приветствовал меня тем самым взглядом, который я видел на свадебных фотографиях. Это был плотно сбитый, жилистый крепыш – на шесть дюймов ниже меня и на тридцать лет старше. Однако я знал, что он почти наверняка способен мне накидать, и видел, что ему не терпится попробовать.

      Он вежливо сообщил, что Кэт в данный момент находится под домашним арестом и не может встречаться с друзьями. Она связалась с плохой компанией, объяснил он, и ей нужно побыть одной, чтобы привести голову в порядок. Я заверил мистера Гибсона, что не принадлежу ни к какой компании, ни к хорошей, ни к плохой, и что я ехал сюда целый день с одной лишь целью: увидеться с его приемной дочерью.

      – Я знаю, кто ты такой, сынок, – помнится, сказал он мне. – И не думаю, что Кэтрин хочет тебя видеть. Тебя не было в здешних краях несколько месяцев, и возможно, будет только к лучшему, если ты и впредь будешь держаться от нее подальше.

      Должен признать, на пару секунд меня зацепило. Это было, пожалуй, худшее, что я мог услышать. Однако, хотя каким-то краем своего существа я был склонен поверить ему, было что-то неправильное в том, что это исходило из уст мистера Гибсона. Да черта с два, Кэт никогда в жизни не стала бы делиться своими чувствами – каковы бы они ни были – с человеком, который выглядел так, словно он вторгался в страны третьего мира ради развлечения. Поэтому я спросил, не могу ли я перемолвиться парой слов хотя бы с Линдой. В ответ я услышал, что «миссис Гибсон» нет дома, хотя это было полнейшей чушью – уже перевалило за семь часов вечера, и с кухни до меня доносились запахи Линдиного фирменного рагу. Я сказал, что с радостью подожду, на что мистер Гибсон ответил, что это будет неблагоразумно с моей стороны. Когда я уселся у них на крыльце, он вызвал полицию.

      Далее на сцене появился офицер Робинсон. Я был уверен, что мне наконец-то выпало хоть немного удачи – до тех пор, пока они не приветствовали друг друга по именам. Офицер Робинсон (Лесли Робинсон, как я теперь знал) отвел меня в сторону, чтобы поговорить «как мужчина с мужчиной». Он сказал, что ему, конечно же, ужасно жаль слышать о разрыве наших с Кэт отношений и что я даже не представляю, насколько