Свод небес. Наталья Струтинская

с Мелюхиным, непредвиденным, незапланированным, случайным мгновением счастья, а теперь снова тоска, которая принималась ею за безмятежность и правильность устройства жизни. За нее все решат, а ей только расскажут, что и как нужно делать. Ничего не нужно додумывать, не нужно допускать излишних, никому не нужных волнений. Все как-нибудь решится само.

      Марфа отвела свой взгляд от мужчины в костюме и вновь обратила свой взор на пеструю мозаику света, игравшую на зеленеющей траве.

      Несколько раз Марфа поднимала свой взгляд на посетителя. Его одиночное движение среди затаившего дыхание, замершего некрополя невольно привлекало ее взор. Взгляд ее был не то задумчивый, не то безучастный, однако и он, скользнувший однажды по приблизившейся фигуре мужчины, отметил, что мужчина так же время от времени оглядывается на Марфу. Это показалось Марфе как будто неестественным, словно она, сидящая у высокой стены, в тени тянущихся к солнцу раскидистых ветвей дубов, была невидима миру, хотя сама могла наблюдать за ним.

      Решив не поднимать больше своего взгляда на посетителя, чтобы не привлекать к себе ненужного ей внимания, она повернулась на скамейке так, чтобы двигавшаяся фигура его не раздражала ее усыпленного негой разгоряченного дня сознание.

      Скоро Марфа забыла о посетителе. Она сидела так, слегка опустив веки и прислушиваясь к узорчатому, смешанному щебетанию мелких птиц, которых не было видно, но которые своим звонким пением наполняли каждую ветку каждого дерева.

      Просидев так чуть меньше часа, Марфа решила обойти некрополь. Фамилии на некоторых стертых надгробиях казались ей знакомыми, многие принадлежали известнейшим дворянским семействам. Стоя рядом с такими каменными надгробиями, Марфу посещало странное чувство близости ко всей этой исторической значимости, будто она была знакома со всеми этими людьми, будто видела их, и они видели ее, и исчезали сразу всякие рамки времени и классовые различия – все были едины, и общность этого объемного, пространственного восприятия необыкновенно поражала Марфу и успокаивала одновременно.

      Марфа ходила по аллеям некрополя, вчитываясь в фамилии и даты, которые на некоторых плитах почти совсем стерлись, и снова заметила движение, на сей раз совсем рядом, в соседнем ряду склепов и памятников. Все тот же мужчина в деловом костюме, но теперь Марфа отчетливо могла рассмотреть его лицо, круглое, внимательное, глаза, какие-то особенно темные, и морщинки у самых уголков губ. Мужчина на сей раз не скрывал своего заинтересованного взгляда, не бросая больше украдкой коротких взглядов, а открыто рассматривая Марфу, будто интересуясь всяким изменением выражения ее лица.

      Когда аллеи, по которым они шли, пересеклись, Марфа обернула свое лицо к мужчине и встретила его расположенный, проницательный взгляд.

      – Нигде не думается лучше, чем в окружении уже постигших истину мироздания умов предков, не правда ли? – сказал он голосом мягким и исполненным любезности.

      Марфа только