Происшествия в Токио. Драматургия. Павел Сурков

Плохо охраняете.

      Гаврила. Это отчего же?

      Анастасия. Да воруют ваши охранники-то! Вон, при прежнем коменданте все воровали!

      Гаврила. Ну, так то – при прежнем. Вон, новый пришел.

      Мария. Ну а новый-то чем лучше прежнего?

      Гаврила. Это вы верно подметили, Мария Николаевна, в самую точку, так сказать. Что новый, что старый, что прежний, что нынешний – разница невелика, если в суть людскую не смотреть…

      Мария. Прежнему никуда смотреть не надо было – достаточно понюхать его и все. Нынешний хотя бы не пьет и другим запрещает.

      Гаврила. Думаете, в этом все дело? Человек хороший, раз не пьет?

      Мария. Если бы только так и можно было отличить плохих людей от хороших…

      Гаврила. Верно. Все верно. Не отличить. Так – не отличить. Есть для этого совсем иное средство. О другим поступкам будут судить, да уже, наверное, не мы.

      Анастасия. А кто?

      Гаврила. Кто-то другой, кто будет после нас… После вас…

      Анастасия. Как это – после нас? Это когда мы умрем? Когда нас не будет?

      Гаврила (пожимает плечами). Может, и так…

      Анастасия. И когда это случится?

      Гаврила (пристально смотрит на нее). А вам так хочется это знать, Анастасия Николаевна? Вам действительно хочется знать свою судьбу, свой день и час?

      Анастасия. Но я и так знаю, что он еще не скоро наступит!

      Гаврила. Это откуда же такая уверенность?

      Анастасия. Мне всего семнадцать!

      Мария (Гавриле). А что это вы с нами решили про судьбу поговорить?

      Гаврила. Я-то? Да так, просто… Ох, девоньки, порой заболтаешься и такую чушь начинаешь городить – вы уж простите старика.

      Анастасия. Да мы и не обижаемся.

      Гаврила. Ну вот и хорошо, вот и славно, вот и ладушки… А теперь – бегите, бегите, скоро обед… А я пока вот тут, вот туточки посижу…

      Анастасия. До свиданья (делает легкий книксен и убегает).

      Мария. До свиданья (тоже приседает и идет вслед за Анастасией).

      Гаврила. Мария…

      Мария (обернувшись). Что такое?

      Гаврила (его голос меняется, от старческого дребезжания не осталось и следа). А если бы я взаправду сказал, что могу увидеть вашу судьбу – поверили бы? Захотели бы узнать?

      Мария. Поверила бы? Да я и так вам верю. Чего только не бывает на свете, какие только чудеса Господь не сотворяет. А знать? Нет, пожалуй, что не хочу.

      Гаврила. Это правильно. Тем более, что испытания вам предстоят суровые. Не могу не сказать – должен: просто знайте, что за всякой болью и страхом всегда есть свет и надежда. Вот то, что вы должны знать, Мария Николаевна, верьте этому и помните мои слова.

      Мария. Я запомню.

      Гаврила. Хорошо (улыбается, кивает).

      (Затемнение)

      КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

      (входят Николай и Боткин, они ведут спокойную, очень рассудительную беседу)

      Боткин.