Президент пропал. Джеймс Паттерсон

то, что в некотором смысле было правдой: она устала, захмелела и пришла в ярость из-за нападок на мужа…

      Однако Кэролайн поступила иначе, сказав:

      – Мне жаль, что нашу личную беседу подслушивали. Если б такое сказал мужчина, все сразу забыли бы.

      Лично мне ее ответ пришелся по душе. Сегодня такое сработало бы, но тогда она лишилась поддержки социал-консерваторов и проиграла гонку. Слоо́ва на букву «ч» Кэролайн так и не забыли, и она знала, что второго шанса не будет. К раненым бойцам политика очень жестока.

      Неудача Кэролайн обернулась пользой для меня. Кэролайн открыла консалтинговую фирму и, пользуясь умом и опытом, помогала добиваться побед другим. Когда я, решив баллотироваться в президенты, задумался, кто будет руководить моей кампанией, ответ пришел сам собой.

      – Хватит вам смотреть эту ерунду, сэр, – предупреждает она, а на канале Си-эн-эн в это время какой-то политический эксперт говорит, будто я совершаю «серьезную тактическую ошибку», отказываясь комментировать заявления о злополучном звонке и позволяя спикеру палаты «задавать тон делу».

      – Кстати, – говорю, – ты знала, что подначиваешь меня выступить на слушании? Возглавляешь одну из противоборствующих сторон в этой гражданской войне в Белом доме?

      – Как-то не заметила. – Кэролайн отходит к стене, где на обоях изображены сцены Войны за независимость. Впервые эти обои, подарок от друга, повесила здесь Джеки Кеннеди. Бетти Форд они не понравились, и та велела их снять. Президент Картер вернул обои. Так они с тех пор уходят и возвращаются. Рейчел обои понравились, и мы их повесили.

      – Выпей кофе, Кэрри. А то из-за тебя я нервничаю.

      – Доброе утро, господин президент, – здоровается Дженни Брикман, замглавы администрации и мой старший советник по вопросам политики. Она руководила моими кампаниями на губернаторских выборах и перешла под начало Кэролайн на президентских. Дженни – женщина миниатюрная; ее выбеленные волосы пребывают в художественном беспорядке, а в перебранке она заткнет за пояс сапожника. Она – мой улыбающийся тесак. Ради меня войну устроит, только дай волю. При этом врагов не просто расчленит; если б я не сдерживал Дженни, она бы рассекла их от горла до пупа. Растерзала бы – тактично, как питбуль, и чуть менее грациозно.

      После моей победы Кэролайн занялась нашей стратегией. Одним глазом приглядывает за политической жизнью, но главная ее задача – лоббировать мою программу в Конгрессе и пропихивать мою внешнюю политику. Дженни, напротив, сосредоточилась на политике, на том, чтобы меня переизбрали. А теперь – как ни печально – на том, чтобы я продержался хотя бы до конца первого срока.

      – Наши сторонники в палате настроены решительно, – докладывает она, поговорив с людьми в руководстве палаты представителей. – С нетерпением ждут вашей версии алжирских событий.

      Невольно усмехаюсь:

      – Скорее уж они велели передать, чтобы я «перестал жевать сопли и начал защищаться».

      – Цитата