Единожды согрешив. Или недетское кино. Стас Канин

ним стояла Людка, и улыбалась во весь свой некрасивый рот.

      – Привет, Людок, я. Ты всё хорошеешь, – он постарался произнести это как комплимент, без всякой иронии.

      – Есть повод, – радостно произнесла она, – замуж выхожу.

      – За лейтенанта?

      – А ты откуда знаешь?

      – Болтливый он у тебя очень. Всё выложил и про тебя, и про Риту…

      – И про Вику? – перебила его Людка

      – Ну да. Что ж за херня такая у вас? Везде искали?

      – Менты по полной подключились. Больницы, морги, всё обзвонили и оббегали. Голяк.

      – Вика не звонила, не писала?

      – С чего это она должна звонить или писать? Приедет скоро. Ты только её не упусти, а то закрутит с кем-нибудь, останешься опять с носом.

      – Не закрутит.

      – Знаю я её, палец в рот не клади, откусит по самые яйца. Думаешь она тебя тут ждала, верность берегла? Куда там.

      – А мы и не договаривались, что она будет меня ждать, – бодро произнёс Валерка, но всё равно изменился в лице.

      – Ты себя-то не обманывай. Уж кто-кто, а я знаю, как ты к ней относишься. Я со своей стороны сделаю всё, чтобы она с тобой была.

      – Спасибо, Людок, но думаю, что я и сам справлюсь.

      – Смотри, моё дело предупредить. А Мишка тебе про самоубийство рассказывал?

      – Про какое самоубийство?

      – О, мой друг, ты самого интересного не знаешь…

      Валерка брёл домой почти в бессознательном состоянии. Всё услышанное ранее померкло по сравнению с тем, что он узнал только что от Людки. Он ненавидел себя, ненавидел не за то, что не был в тот момент рядом с Викой и не мог ей помочь, а за неспособность увидеть между строк её писем крик о помощи. Теперь всё будет по-другому. Он ни на минуту не отпустит её от себя, будет всё время рядом, заставит её полюбить себя.

      Валерка зашёл на почту, прямо там написал письмо, где в очередной раз признавался Вике в любви, корил себя и просил прощения, писал, что ждёт её приезда и верит в то, что она сможет после возвращения быть с ним. Написал на конверте адрес своей воинской части и получателя – подполковник Тимофеев П. А., приписав в скобках «лично для Виктории». Оплатил самое дорогое письмо, заказное, с отправкой авиапочтой и уведомлением о получении, будучи уверенным, что уже завтра-послезавтра оно будет в Венгрии.

      Во дворе дома, где Валерка родился и вырос, ничего за эти два года не изменилось, разве что краска на качелях окончательно облезла, а в песочнице вместо кучи чистенького песка зияла пустота, в которой всё так же копошилась детвора, выкладывая из серой жижи ровненькие пасочки. На лавочке возле подъезда рядом с вечными бабками, которые, кстати, тоже совершенно не изменились, сидела Людка и перелистывала страницы журнала «Бурда». Можно было проскочить мимо, сделав вид, что не заметил её, но раз она здесь, значит, что-то не договорила.

      – Здравствуйте, – нарочито громко сказал Валерка, обращаясь скорее не к бабкам, а привлекая внимание Люды.

      – Ой,