Великий пир. Александр Валерьевич Волков

на блестящих стенах всеми цветами радуги.

      Как же это было красиво!

      Содрогнувшись в спазме удовольствия, почувствовав прошедшую в груди волну тепла, отдавшись возникшей в мозге вспышке эйфории, я расслабился. Никто и ничто теперь не имело для меня значения – я был предельно счастлив в руках Жени, был предельно рад отдать ему все, что у меня было.

      Перед глазами начинало темнеть, я проваливался в приятный, глубокий, бесконечный сон, от которого никогда не буду пробужден, но это меня не пугало. Внезапно акт удовольствия был прерван: раздался далекий, но такой громкий и такой душераздирающий рев, что у меня невольно свело ягодицы, Женя отцепился от меня, глянул в бесконечность коридора.

      Радужный свет волной смело со стен, они снова стали серыми и мрачными. Вибрация от очередного рева дрожью прошлась по коридору, перед глазами дрогнуло, мир на доли секунды потерял четкие очертания.

      – Ханон здесь…. – голос Жени преобразился, из уверенного превратившись в дрожавший и напуганный. – Ханон здесь….

      Кто ханон? Какой ханон?

      Пока я формулировал вопросы, Женя выскочил из коридора, хлопнув дверью. Эйфория исезла, вернулся ледяной страх, вернулось ужасное ощущение предстоящей смерти, сердце забилось, перекачивая по жилам остатки крови. Рев напугал, но возвращаться обратно в бункер не было никакого желания, ведь Женя мог поджидать там.

      Я пополз в бесконечность коридора, вяло двигая конечностями, и ощущал, как сил становилось чуть меньше, чем нисколько. Кровь стучала в висках, в глазах постепенно темнело. Спина покрылась холодным потом, испуг заставил двигаться активнее и надеяться, что в коридоре будет ожидать нечто спасительное, нечто, что не позволить умереть.

      Раздался рев, в этот раз более близкий и громкий. Какая тварь могла издавать подобный звук? Какой монстр? Он был, судя по громкости рева, титанических размеров, не меньше.

      Вдруг я увидел в полу трещину. Наткнулся я на нее внезапно, даже не заметив, как она возникла на пути. Из нее бил яркий свет, придававший сил, не позволивший ускользнуть угасавшему сознанию. Еще немного, Вова, еще немного! Давай! Ползи!

      Ноги потяжелели, налились свинцом, двигать ими было нереально. Мышцы не реагировали на импульсы, отправляемые мозгом, оставалось тянуть себя тяжелеющими, слабнущими с каждой секундой руками.

      Нет, я выживу!

      Всегда есть, было, и будет сильнейшее стремление человека – выжить. Именно оно в самый критический момент способно вскрыть незримое, показать тайные способности организма, используемые им только в самое отчаянное время.

      Открылось второе дыхание, тело задействовало все энергетические резервы, имеющиеся в распоряжении, руки наполнились силой, позволившей быстро тащить себя к трещине. Я догреб до нее, и провалился, увидев внизу гривы серых облаков.

      Меня рвануло к новому источнику тяготения, я сразу же стал задыхаться – дышать на такой высоте было невозможно. Меня обдало мощным потоком набегающего