Кровь и вода. Допотопное фэнтези. Анна Федорова

Весь этот бестиарий ожил и посмотрел на него, повторяя:

      – Что ты думаешь делать теперь? Теперь?

      Но Мастема давно привык к этим шуткам. Он благодушно погладил жабу, понимая, что все, на что она способна – повторять и усиливать его собственные мысли. Так что нет нужды кричать на нее или даже укоризненно смотреть. Единственное, что сработает – начать думать о чем-то другом. Под его рукой камень слегка вибрировал, будто спрашивая: какую форму мне принять? Что сказать? Мастема ощутил легкое желание изменить здесь что-нибудь, оставив напоминание о своем визите, но отогнал его, как каприз.

      Жаба перестала дрожать и ободряюще сказала:

      – Но ты что-нибудь придумаешь, верно? Мы верим в тебя.

      – Мы верим в тебя! – отозвались фазаны, статуи и рыбы. Даже осьминоги на потолке что-то зашептали – и они явно были согласны с жабой.

      Сухие каменные голоса тут же замолкли, едва Мастема сосредоточился. Помещение чутко отзывалось на любые перемены в душе вошедшего.

      Мастема поднял глаза и произнес в потолок:

      – Конечно, я что-нибудь придумаю.

      – Рад слышать это, – саркастически отозвался потолок совсем другим голосом.

      Способность Хранителя вселяться в каждый элемент мира и говорить сквозь него всегда заставала Мастему врасплох, хотя он знал, что именно этого и стоит ожидать. Хранитель наблюдал за ним, не отпуская ни на мгновение. Вряд ли он ждал, что Мастема совершит ошибку – ошибок за последнее время было уже сделано достаточно – скорее, хотел оценить его способность не падать духом в шаге от конца.

      Со стороны спуск Мастемы на нижние уровни выглядел малодушным бегством. Увы, фактически так и было – никаким планом действий Мастема похвастаться не мог. Он хотел побыть один, не встречаясь глазами ни с кем, кто может его осудить – то есть с любым Рыцарем Цитадели.

      Хранитель зовет его. Наверное, пришло время объявить приговор. Наказать Мастему за их преступную неосторожность, за ошибку. Мастеме было почти все равно. Он уже был наказан – потерял то, что он любил. То, чтобы главным в его жизни с самого рождения. Закрывая глаза, они видел перед собой это не улыбающееся, сосредоточенное и одновременно полное дерзкой надежды лицо, и ему хотелось умереть. Он потерял ее. Какая разница, что скажет сейчас Хранитель?

      Мастема безмолвно смотрел в потолок, на осьминогов, готовый исполнить любой приказ.

      – Немедленно возвращайся, – сообщил потолок. – У меня есть для тебя хорошие новости.

      Рыцарь вспомнил свои недавние размышления о том, что сервы, ставшие рыцарями, дороже Хранителю, чем его дети, и поразился глупости этих мыслей. Если бы это было так, Хранитель не терял бы времени на разговоры с ним, и его голос не звучал бы так… ободряюще. Быть может, не все еще кончено?

      Перемещения в Цитадели совершались не мгновенно, и Мастема двинулся вверх по бесконечным лестницам.