Белая хризантема. Мэри Брахт

кальмар, – сказала Эми, удивившись своей лжи. Наверное, просто легче выслушивать рассуждения о вымышленном сновидении, нежели о подлинном. – Да, это был кальмар. – Она решительно кивнула, будто разговору конец, но от Чин Хи так легко не отделаться.

      – Снова серый? Или теперь уже белый? Давай, говори! Я же хочу помочь!

      – Какая разница, какого он цвета? – Эми смахнула с лица прядь. – Он все равно ее пожирает.

      – Серый – значит больной, а белый – это призрак. Здоровый кальмар красный или коричневато-красный, иногда ярко-оранжевый. Тебя преследует кальмар-призрак, призрак из прошлого.

      Эми вздохнула. Чин Хи всегда была фантазеркой, но сегодня она даже себя переплюнула. Эми побрела в море, переступая ластами медленно, точно еще шагала по суше. Когда вода достигла плеч, она нырнула и внезапно преобразилась. Эми – рыба, она плоть от плоти морской, прекрасная и невесомая. Мертвая подводная тишина успокаивала, пока она обшаривала дно в поисках добычи.

      Умение нырять – дар свыше. Так говорила мать, когда настала очередь Эми учиться семейному ремеслу. В свои семьдесят семь Эми думает, что наконец-то понимает те давние слова матери. Но тело напоминает о возрасте. В такие, как это, холодные зимние утра оно ноет, а в летний зной протестует, и каждый день грозит отказать, но Эми знает, что надо лишь перетерпеть боль и добраться до воды, где она мигом освободится от груза лет. Невесомость умиротворяет ее старые кости. Задерживая дыхание на две минуты, она ныряет за дарами океана, и это погружение сродни медитации.

      На глубине восьмидесяти – ста футов царит мрак. Кажется, будто проваливаешься в утробу, и единственный звук – неспешная, ровная пульсация крови в ушах. Осколки солнца пронзали мглу, и старые глаза Эми быстро привыкли к мутной дымке. Окрепшая телом, она устремилась ко дну, к своему рифу. Рассудок успокаивался, мысли занимала только охота. Медленно текли секунды. И вдруг ее одиночество нарушил голос. “Усни, – спокойно и безмятежно проговорил он, и по лицу словно провела ласковая рука. – Покончи с этой жизнью”.

      Эми остановилась, успев не врезаться в каменистое дно. Ее спас опыт. Она изгнала голос из мыслей и сфокусировала взгляд на дне. Прочесав кусты колышущихся водорослей, заметила красного осьминога, который преследовал синего краба. Краб, чуя опасность, дернулся в сторону, но осьминог был коварен и спрятался в расщелину. Краб помедлил и снова принялся рыться в донном соре. Два осьминожьих щупальца заскользили по песку, а вот и все луковичное тело в сплетении остальных щупалец показалось из укрытия. Подводной молнией осьминог метнулся к крабу и тут же с добычей скрылся в щели. Эми уже не раз наблюдала эту драму. Она ощущала родство с этим осьминогом, с его кожей, испещренной боевыми шрамами. Одно щупальце короче других – не иначе, повезло откуда-то вырваться. Щупальце отрастет заново – в отличие от ноги Эми.

      Возле расщелины расположилось семейство морских ежей, и Эми подобрала их. Осьминог, уловив ее присутствие, выбросил чернильное облако, и щель в