Фельдмаршал в бубенцах. Книга третья. Нина Ягольницер

злобный наглец.

      А Годелот демонстративно медленно оглядел измятый плащ кондотьера, изгвазданные сапоги, желтовато-бледное лицо, и губы его искривились:

      – Я польщен, ваше превосходительство, – раздельно отчеканил он, не повышая голоса, – мне уже говорили, что я пытаюсь подражать вам. Похоже, я делаю успехи.

      Орсо слегка склонил голову на бок, глядя на юношу с оттенком любопытства.

      – Вы слыхали, что самоубийство – грех? – обронил он насмешливо, но за насмешкой сквозило лютое бешенство.

      – Нет, – отсек Годелот, – зато я слышал, что чертов грех – это затравить ни в чем не виноватого человека, отнять у него всё и всех, изгадить вокруг него каждую пядь, загнать его в угол и уничтожить только потому, что кто-то возомнил свою поганую жизнь лучше и нужнее.

      – Заткнитесь, ублюдок! – рявкнул Орсо и наотмашь хлестнул Годелота по лицу тыльной стороной руки. Брызнула кровь, и полковник машинально вскинул руку, глядя, как красные капли с серебряного вензеля на перчатке впитываются в ткань. А мальчишка, даже не коснувшись раненой щеки, вдруг расхохотался:

      – Что, не в бровь, а в глаз? – прошипел он, оскальзываясь на рык, – так вот, это не все! Герцогиня никогда не встанет на ноги, слышите? Никогда! Она не стоит этого. Она сгниет в своем кресле, никому не нужная! Так ей от меня и передайте. А еще лучше – отведите меня к ней, и я все это скажу ей сам! Можете меня казнить прямо на ее роскошном ковре. Мы с Пеппо вдвоем будем являться ей ночами! А заодно и вам! А может, и отец Руджеро с нами захочет! Его белая ряса с красной дырой в груди украсит любого призрака, уж поверьте!

      Годелот потерял самообладание. Глаза полыхали на бескровном лице, голос срывался. Он еще собирался что-то добавить, когда удар в грудь отшвырнул его к стене, а на горле сжались жесткие пальцы. Лицо полковника приблизилось вплотную:

      – Малолетний идиот, – прошептал Орсо уже без тени ярости, устало и сухо, – кто же так глупо проговаривается… Значит, вы уже знаете о смерти отца Руджеро. Как и о… хм… красной дыре в груди. Так вот, откуда у вас деньги…

      В карцере повисла тяжелая плотная тишина. Орсо, не размыкая пальцев, всматривался в глаза подчиненного, но отчего-то не мог разглядеть в них ни тени понятных чувств, будто за мутными стеклами.

      – Как это произошло, Годелот? – спросил он тихо и сурово, – я знаю вас, вы порядочный олух, но вы олух… порядочный. Так что же случилось? Джузеппе все же решил выйти из игры? Он решил продать свою Треть? Однажды я предлагал ему это, но он послал меня к черту. Допустим, вы встретились с отцом Руджеро. Конечно, Пеппо заручился вашей помощью, идти на такую встречу в одиночку было бы для вашего друга неразумно. Вы получили деньги… А дальше? Вы не из тех, кто станет стрелять в человека без веской на то причины. Джузеппе же едва ли хороший стрелок… Быть может, это отец Руджеро был так глуп, что все же решил устранить последнего Гамальяно, и вы пытались защитить друга? Молчите?.. А ведь это