Гобсек. Отец Горио (сборник). Оноре де Бальзак

денег не получала.

      – А уж это не мое дело разузнавать, какими ценностями ей была возмещена эта сумма, – возразил Гобсек, бросив на графа ехидный взгляд. – Я учел ее вексель при расчетах с одним из моих коллег. Кстати, позвольте заметить вам, граф, – добавил Гобсек без малейшей тени волнения, неторопливо засыпая кофе в молоко, – позвольте заметить вам, что, по моему разумению, вы не имеете права читать мне нотации в собственном моем доме. Я, сударь, достиг совершеннолетия еще в шестьдесят первом году прошлого века.

      – Милостивый государь, вы купили у моей жены по крайне низкой цене бриллианты, не принадлежащие ей, – это фамильные драгоценности.

      – Я не считаю себя обязанным посвящать вас в тайны моих сделок, но скажу вам, однако, что, если графиня и взяла у вас без спросу бриллианты, вам следовало предупредить письменно всех ювелиров, чтобы их не покупали, – ваша супруга могла продать бриллианты по частям.

      – Сударь! – воскликнул граф. – Вы ведь знаете мою жену!

      – Верно.

      – Как замужняя женщина, она подчиняется мужу.

      – Возможно.

      – Она не имела права распоряжаться этими бриллиантами.

      – Правильно.

      – Ну, так как же, сударь?

      – А вот как! Я знаю вашу жену, она подчинена мужу, – согласен с вами; ей еще и другим приходится подчиняться, – но ваших бриллиантов я не знаю. Если ваша супруга подписывает векселя, то, очевидно, она может и заключать коммерческие сделки, покупать бриллианты или брать их на комиссию для продажи. Это бывает.

      – Прощайте, сударь! – воскликнул граф, бледнея от гнева. – Существует суд.

      – Правильно.

      – Вот этот господин, – добавил граф, указывая на меня, – был свидетелем продажи.

      – Возможно.

      Граф направился к двери.

      Видя, что дело принимает серьезный оборот, я решил вмешаться и примирить противников.

      – Граф, – сказал я, – вы правы, но и господин Гобсек не виноват. Вы не можете привлечь его к суду, оставив вашу жену в стороне, а этим процессом будет опозорена не только она одна. Я стряпчий и, как должностное лицо, да и просто как порядочный человек, считаю себя обязанным подтвердить, что продажа произведена в моем присутствии. Но я не думаю, что вам удастся расторгнуть эту сделку как незаконную, и нелегко будет установить, что проданы именно ваши бриллианты. По справедливости вы правы, но по букве закона вы потерпите поражение. Господин Гобсек человек честный и не станет отрицать, что купил бриллианты очень выгодно для себя, да и я по долгу и по совести засвидетельствую это. Но если вы затеете тяжбу, исход ее крайне сомнителен. Советую вам пойти на мировую с господином Гобсеком. Он ведь может доказать на суде свою добросовестность, а вам все равно придется вернуть сумму, уплаченную им. Согласитесь считать свои бриллианты в закладе на семь, на восемь месяцев, даже на год, если раньше этого срока вы не в состоянии вернуть деньги, полученные графиней. А может быть, вы предпочтете выкупить их сегодня же, представив достаточные для этого гарантии?

      Ростовщик преспокойно