В высших сферах. Артур Хейли

протяжении жизни всего нескольких поколений будут совершены подобного рода ошибки, в палате общин будут вести дебаты на итальянском языке, а в Доме Правительства будет сидеть китаец.

      В этот момент раздалось несколько неодобрительных возгласов со стороны других гостей, до которых долетал голос Уоррендера. Больше того: генерал-губернатор отчетливо услышал последнее его высказывание, и премьер-министр увидел, как он поманил к себе помощника. Жена Харви Уоррендера, бледная хрупкая женщина, неуверенно подошла к мужу и взяла его за локоть, он словно не заметил ее.

      Доктор Борден Тейн, министр здравоохранения и благосостояния нации и бывший чемпион по боксу в колледже, возвышавшийся над всеми, произнес театральным шепотом:

      – Да прекратите вы это, ради Христа! – и подошел к Каустону, стоявшему рядом с Уоррендером.

      Кто-то с нажимом прошептал:

      – Уберите его отсюда!

      Другой откликнулся:

      – Не может он уйти. Никто не может уйти, пока генерал-губернатор здесь.

      А Харви Уоррендер, ничуть не смущаясь, продолжал.

      – Рассуждая об иммиграции, – громогласно объявил он, – я вам вот что скажу: публика хочет видеть сочувствие, а не факты. Факты неприятны. Наши соотечественники любят считать, что в стране двери открыты для бедных и страждущих. Они чувствуют себя тогда благородными людьми. Вот только они предпочли бы, чтобы бедные и страждущие, приехав сюда, не мелькали у них перед глазами и не заражали вшами предместья или не пачкали благонравные новые церкви. Нет, господа, публика в нашей стране не желает широко открывать двери иммигрантам. Больше того: она знает, что правительство никогда этого не допустит, а потому можно спокойно кричать, требуя этого. Тогда все будут добродетельны и одновременно ощущать себя в безопасности.

      В глубине души премьер-министр признал, что все сказанное Харви разумно, но политически неосуществимо.

      – Да с чего же все это началось? – спросила одна из женщин.

      Харви Уоррендер услышал это и ответил:

      – Это началось, когда мне сказали, что я должен изменить свое управление департаментом. Но должен напомнить вам, что я провожу в жизнь Акт об иммиграции, то есть закон. – Он окинул взглядом фалангу стоявших вокруг мужчин. – И я буду продолжать следовать закону, пока вы, мерзавцы, не согласитесь изменить его.

      Кто-то сказал:

      – Возможно, завтра у вас уже не будет департамента, приятель.

      Рядом с премьер-министром появился один из его помощников – на этот раз лейтенант военно-воздушных сил – и тихо произнес:

      – Его превосходительство просил меня сообщить вам, сэр, что он уходит.

      Джеймс Хоуден посмотрел на дверь. Генерал-губернатор с улыбкой обменивался рукопожатиями с несколькими гостями. Премьер-министр вместе с Маргарет направился к нему. Остальные тут же расступились.

      – Надеюсь, вы не против того, что мы рано уходим, – произнес генерал-губернатор. – Мы с Натали немного устали.

      – Я