Эхо. Пэм Муньос Райан

следующий, кто будет на ней играть, все это почувствует, – сказала Цвай. – Это правда. Играй и увидишь свою дорогу. И силы к тебе придут.

      Драй кивнула:

      – Шелковой нитью судьбы ты навсегда будешь связан с нами и со всеми, кто играл на этой гармонике и кто еще будет на ней играть.

      Отто поразили их странные слова. Навеки связан шелковой нитью судьбы? Он совсем запутался, и голова разболелась.

      – Я устал… Домой хочу!

      – Ты вернешься домой, – пообещала Айнс.

      – А сейчас усни, – сказала Цвай.

      – Сладких снов, – шепнула Драй.

      Убаюканный ее голосом, Отто покачнулся и упал на усыпанную сосновой хвоей землю.

      Когда Отто проснулся, в небе ярко светило солнце.

      Отто сел. Он был в лесу, рядом с узкой тропинкой. В руке он все еще сжимал губную гармонику, только книги нигде не было видно. И Айнс, Цвай и Драй тоже не было.

      Может, они взяли книгу себе, а его перенесли сюда и тут оставили?

      А тропинка – это и есть дорога домой?

      Весь день он брел, спотыкаясь, по узкой тропе, заросшей геранью и чертополохом, пока солнце не скрылось за деревьями. Отчаянно болела голова. Сгустились сумерки. Отто, ослабший и напуганный, начал уже терять надежду, как вдруг вспомнил про гармонику. Он поднес ее к губам и заиграл простенькую мелодию.

      Необычный звук инструмента отозвался в нем неожиданной радостью. Как будто он уже был не один. Отто пошел дальше, шепча на ходу:

      Еще судьба не решена.

      Еще в ночи колокола услышишь,

      Во тьме звезда взойдет. Лучами свыше

      Твою дорогу озарит она.

      Ветви деревьев над головой поредели. Звездный свет освещал тропинку. Шаг за шагом Отто продвигался вперед. Неужели сестры на самом деле вдохнули в гармонику силы, поддерживающие в пути? Неужели их души сейчас с ним?

      Вдруг Отто остановился. Ему послышались голоса.

      Кто это – Айнс, Цвай и Драй? Или волки, медведи и дикий кабан? Или это просто лесной морок?

      Сердце у него забилось часто-часто.

      Отто глубоко вздохнул и сильно подул в инструмент. Резкий аккорд разорвал ночную тишину. Лес примолк, словно весь мир затаил дыхание.

      И вновь Отто услышал голоса. Они звали… Выкрикивали…

      Его имя!

      Кто-то звал его по имени!

      Вдали замелькали огоньки, словно светлячки в ночи. Отто бросился вперед и оказался в грушевом саду. Там было полно людей. Жители городка с фонарями в руках прочесывали опушку леса.

      – Я здесь! – закричал Отто.

      К нему подбежали двое мужчин, взялись за руки, так что получилось «креслице», усадили Отто и понесли к остальным.

      Увидев отца, Отто бросился ему на шею. Взрослые кричали «ура», дети толпились вокруг и хлопали его по спине. Матильда тоже была там, в ее глазах блестели слезы. Отто от волнения не мог говорить. Он уткнулся лицом папе в грудь и заплакал.

      Позже, у себя дома, он шепотом, на ухо, рассказал папе и маме обо всем, что с ним случилось, начиная с того, как утром купил у цыганки книгу и губную гармонику.

      – Айнс, Цвай и Драй меня спасли. Они