Путь в Арьяварду. Роман Олегович Кузьма

шелка, Огиш, и я не вижу у тебя достаточного количества серебра или золота на случай, если бы ты заинтересовался их покупкой. Что же нужно человеку, не заботящемуся о своём внешнем виде?

      Смешки и перешёптывания пробежали среди придворных, толпящихся у стен, однако члены посольства никак на это не отреагировали, сохраняя олимпийское спокойствие.

      – Серебро потечёт в твою страну рекой, о Харод, как только мы договоримся о пошлинах и условиях доставки товаров в Аккад. Не удивлюсь, если и здешних купцов заинтересуют изделия из стекла, бронзы и эбенового дерева, прославившие наших мастеров на весь мир. Позволь нам передать тебе дары царя Шаррума и верховного жреца Суэна.

      Слуги удалились, приняв неожиданно тяжёлый сундук, в котором оказались: великолепная посуда из цветного стекла, инкрустированные золотом веера с ручками из слоновой кости, статуэтки из чёрного дерева, поражающие своей красотой, бронзовые кувшины и подносы, украшенные чеканными изображениями экзотических животных, и даже толстый ковёр с вытканными на нём изображениями поверженных аккадцами народов.

      – Ступая по этому ковру, ты, благородный князь, будешь ощущать то же, что и наш господин, попирающий этих подлецов ногами. – Огиш, вновь стоявший во весь рост, вёл себя, как подобает хозяину положения.

      – Я принимаю дары моего нового друга и брата Шаррума с радостью, что наполнила моё сердце подобно тому, как вино наполняет кубок.

      Поправив широкополую матерчатую шляпу сложного фасона, украшенную золотым обручем с многочисленными рисунками и надписями, прославляющими достоинства его предков, князь напустил на своё лицо самое радостное и благодушное выражение.

      Разговор о торговле, осуществлять которую предстояло при помощи караванов, принял более практический характер. Трудности, неизбежные при путешествиях через весь континент, представлялись князю Ийан и его советникам весьма значительными, однако Огиш самоуверенно отмахнулся от всяческих возражений на эту тему.

      – Торговля, которой покровительствует Энлиль, всегда будет преуспевать.

      Князя разбирало любопытство, и посол немедленно удовлетворил его.

      – В Магасакре, крупнейшем поселении в степи, открыт наш храм. Правитель тамошних земель, Манугир, поклоняется Солнечному Огню, и Энлиля он счёл вполне достойным носителем такой силы. Мы не видим никаких различий между существующими религиями.

      Что-то в речах жреца показалось Хароду подозрительным. В его мыслях уже сформировался ответ, который мигом указал бы Огишу, его богу Энлилю, да и Шарруму тоже, на их законное место, однако перспективы, которые открывала торговля с Западом, показались ему слишком заманчивыми, чтобы разрушать их единственной несдержанной фразой.

      – Ийан не станет молиться чужим богам. Это моё первое, последнее и единственное слово.

      Неожиданно холодный тон князя, казалось, смутил аккадское посольство. Харод, не позволив