Купол над бедой. Дети серого ветра. Эгерт Аусиньш

об этом мире. Закончив с этим, он принялся мыть и чистить фрукты к ужину.

      Потом они больше часа ждали, пока птицы испекутся, болтая за бутылкой вина, и Асана рассказывала об охоте. Сперва про то, как они по колено в снегу подбирались к полянам, где глухари кружили перед подругами, раскрыв крылья и развернув хвосты, и оставляли на снегу глубокие четкие линии. А затем про то, как охотники грелись в лесной избушке, как топили баню и мылись по-местному, с отбиванием холода от тела веником, и как жарили птиц на огне прямо в печи. И наконец, про совершенно ей непонятную коллизию с ее донором, который ее и пригласил поучаствовать в этом приключении.

      – Представляешь, – недоумевала она, обращаясь к смеющемуся князю, – ложимся спать, я его обнимаю, а он отстраняется. Я ему – что тебе не так? В бане же все очевидно было! Несмотря на полотенце! Он мне – да я женат. Я говорю – это замечательно, потом познакомишь, а в чем проблема? Он отвечает, мол, жена будет против. Не беспокойся, обещаю, утешим жену, красивых парней у нас много, а он – а тогда против буду уже я.

      Димитри отставил бокал и озадаченно сдвинул брови:

      – Почему же он будет против? Он хоть объяснил?

      – Да кто их разберет, – пожала плечами Асана – Он объяснил, но я все равно не поняла. У них какие-то странные правила на этот счет: пока с одним спишь, с другими уже почему-то нельзя. А если с кем-то другим идешь, первого надо оставить, получается. И для мужчин так же. И даже если первого любишь, а со вторым получилось случайно – все равно надо уйти.

      Дейвин весь час с лишним терпеливо слушал ее, но наконец скривился:

      – Асана, твой донор, я надеюсь, не из крестьян?

      Асана, снимавшая с вертела трехкилограммового глухаря, рассеянно ответила:

      – Нет, заместитель главы администрации района, а что?

      – Ничего – поморщился Дейвин, – кроме кошмарных просторечий.

      Асана посмотрела на него с очень знакомым ему выражением лица: «дуэли не будет, даже не мечтай», и мягко сказала:

      – Давай тарелку. И покажи, какой тебе кусок. Грудь у них суше всего остального, учти.

      Дейвин попробовал выбранный кусок и удивился: это было действительно вкусно. Мясо имело яркий аромат и приятный сложный кислый привкус. Оно совершенно не пахло смолой, в отличие от птиц его родины. Те за жизнь так сильно пропитывались смолистыми веществами из поедаемых ими побегов и зачатков шишек, что после смерти были неинтересны даже насекомым. По крайней мере первые года два. Наслаждаясь вином и едой, Дейвин заметил, что конфликт рассосался сам собой, не начавшись – как и всегда, когда Асана не планировала подраться.

      Утром виконтесса выложила фото с охоты в Инстаграм. Кадры были действительно шикарными: черно-радужные птицы на выцветшей сухой траве и ярком белом снегу, и те же птицы, но уже как трофеи, на розовом граните кухонного стола.

      Отзывы под фото с токовища были многочисленными и в основном восторженными. А вот с трофеями поздравляли как-то не очень активно, и было даже несколько недоуменных