Купол над бедой. Дети серого ветра. Эгерт Аусиньш

откуда. Во-вторых, почему ты решила нам помогать?

      – Старые связи, – пожала плечами я. – Я много путешествовала до того, как… и далеко не о всем писала в блоге. Кошек любопытство губит, лисам – помогает. А во-вторых… Это наш город. Это наша земля. А не их. Пусть проходной двор в другом месте устраивают.

      – Проходной двор? – не понял он.

      – Ты у них космические корабли видел? Хотя бы на фотографиях.

      – Нет. Они свои технологии хорошо прячут. И не делятся.

      – Да, – хмыкнула я. – Раса параноиков-мультипликаторов. Нет у них никаких кораблей. А порталы – есть. По ним они к нам и пришли. Технология это или магия – тут нам без разницы. Они по любому не уйдут никуда. Раз они так в нас вцепились – мы им жизненно важны и нужны, потому что никуда в другое место они попасть не могут. А вот воровать свежую кровь – еще как могут. Почем мы знаем, как эти их порталы и технологии устроены? Чего-то у них высокой развитости лично я не замечаю. А вот клептомания – в полный разворот видна. Девчонки пропали? Пропали. И с концами. Размножают они их там или в черных мессах используют, нам отсюда не видать. А факт есть факт, с ним не поспоришь. И пока мы их землю жрать не заставим – они не то что не уйдут, а будут поуютнее устраиваться и пасть на нас разевать. Им же надо, а мы подвинемся. И не знаю, как ты – я против.

      Он выматерился. Потом рассказал мне про февральскую историю с вышедшим на легата малолеткой-смертником, которого красавчик сперва нанял на работу, а потом снял с него пояс со взрывчаткой голыми руками, и все это прямо там, на набережной. И тогда выматерилась уже я.

      Виталик подал мне руку, сказал:

      – Ну мы друг друга поняли, свяжемся. До встречи, Алиса… в сети или так. – и улыбнулся, наконец. Улыбка у него была такой поражающей силы, что будь у меня такая, я бы ее тоже экономила.

      Марина узнала об этом разговоре в течение тех же суток и поняла, что Сопротивление уперлось в проблему: боевиками и мирным оппозиционерам предстояло как-то познакомиться и определиться в отношениях друг с другом. А потом еще что-то об этом сказать жителям города и края, а заодно и сочувствующим издали, из-за границы. Желательно, достоверное. Стили действий боевиков и мирных групп отличались настолько, что соединить их в одну программу не мог ни один здравый ум. Даже если считать за «здравый ум» сознание человека, рехнувшегося не больше, чем его окружение, в этих явно ненормальных обстоятельствах. Написать Полине об этом прямо она не могла, поэтому отправила ей сообщение с приглашением на любую субботу и обещанием угостить гефилте фиш. Прочитав сообщение, Полина отправилась к начальству выбивать внеплановых выходной из запасных, которых скопилось уже какое-то неприличное количество, победила в неравной борьбе – и поехала выяснять, что за проблемы образовались у Сопротивления.

      Именно об этом и шел милый девичий кухонный треп двух подруг мартовским субботним вечером. Говорили, для разнообразия, у Полины,