Тайна старого городища. Константин Гурьев

на глаза.

      – А если Овсянников на самом деле видел Клевцова, а Клевцов этого краеведа уже нашел и ждет нас прямо там?

      – Тоже вариант, – спокойно ответил Воронов. – Будем смотреть.

      – А что там смотреть? – голос Ирмы напрягся. – Там нас убьют так же, как Овсянниковых, и всё! Ой, что это? Кто там?

      Ее голос сорвался в выси небесные!

      – Тише, Ирма, тише, девочка, – попытался успокоить ее Воронов, но Ирма уже кричала.

      Просто кричала на одной ноте.

      Воронов схватил за руку и резко потянул к себе:

      – Молчать! Говорю же, за нами уже могут идти.

      – Кто? – обессилевшим голосом выдохнула Ирма и сразу же снова напряглась, уперлась руками в грудь обнимавшего Воронова и закричала.

      – Смотри! Кто это!!!

      Из темноты к ним приближался человек, судя по едва различимому силуэту, высокий, широкоплечий.

      – Ирма, милая, это Сергей, мой товарищ! Он приехал, чтобы помочь нам. Мы сейчас поедем на его машине. Ну, не крутить же нам колеса полторы сотни километров, а?

      Он говорил с ней то ли, как с ребенком, то ли с больной.

      Подошедшему Сергею указал на велосипеды, прислоненные к дереву:

      – Надо их спрятать, но так, чтобы на обратном пути можно было быстро найти.

      До Города ехали часа два, не рискуя на ночной дороге, поэтому в город въехали часов в шесть, когда уже рассвело.

      Сергея с машиной оставили возле придорожного кафе, где все вместе позавтракали и отправились в гости к тому самому краеведу, из-за которого, собственно говоря, и было предпринято все это ночное путешествие.

      Ирма успокоилась, а скорее просто взяла себя в руки, поняв, что от ее внимательности сейчас зависит многое, и дом нашла быстро, хотя и удивилась, как тут все изменилось:

      – Тут же окраина была, самая настоящая окраина! А сейчас – смотри, Леша!

      Несколько дорог в четыре полосы сливались тут в развязку и тянулись дальше в окружении современных многоэтажек, и только небольшой островок был полным диссонансом в этой урбанизированной среде.

      Вдоль одной из дорог вилась, повторяя все ее извивы, широкая лента зеленой травы, окружавшей уже довольно рослые деревья.

      Чуть поодаль от этой ленты стояли семь домов, явно несовременных, отмеченных печатью долголетия.

      Один из них и принадлежал тому самому краеведу. У входа на кирпичной стенке был укреплен домофон. На звонок ответил женский голос, спросил, кто нужен. Ирма ответила, что бывала тут прежде с поручением от Ивана Герасимовича Овсянникова, и женский голос попросил подождать.

      Через пару минут дверь открылась, но не очень широко, и в проеме стоял среднего роста пожилой человек, с интересом смотревший на них:

      – Чем могу служить, молодые люди? По какому делу я понадобился Ивану?

      Ирма замешкалась, и в дело вступил Воронов:

      – Мое имя – Алексей Воронов, а Иван Герасимович убит вчера. Вместе с женой своей. И приехали мы к вам потому, что, кроме вас, боюсь, никто нам не сможет помочь разобраться во всем этом. Вот такие обстоятельства.

      И