Искажение. Вадим Панов

– громко произнёс Первородный.

      Она должна была повторять. Или уйти.

      – Я приношу тебе клятву…

      – …верности…

      – …верности…

      – …почитания…

      – …почитания…

      Тем временем «сотрудники» уложили Германа на алтарь и плотно затянули ремни на руках и ногах.

      – Я мечтаю лишь о том, чтобы служить тебе…

      – …тебе…

      – И клянусь на крови!

      Она знала, что делать.

      Ксана резко поднялась, в три шага приблизилась к алтарному камню, двумя руками вскинула кинжал и резко, на выдохе, вонзила его в грудь Германа.

      Кровь брызнула на её прекрасные, чётко очерченные губы и мёртвые, совершенно пустые глаза.

      Глаза человека, лишённого души…

* * *

      Борис открыл глаза и сразу понял, что не дома: в их с Ксаной спальне окно располагалось справа, было намного больше и закрывалось бордовыми, а не жёлтыми шторами. Борис понял, что не дома, и потому испытал короткий, но очень резкий панический приступ: «Как же так?! Как получилось, что я уснул здесь?» Но через несколько секунд успокоился и принял происходящее.

      Он остался у Виталины, потому что ему было хорошо.

      Просто – хорошо.

      В её объятиях, в её постели, в её доме. Остался, потому что не мог уйти, потому что сделал выбор.

      Приступ паники прошёл, и настроение молниеносно улучшилось. Даже не улучшилось – стало прекрасным. Борис припомнил совершенно восхитительный вечер, плавно перешедший в невообразимо восхитительную ночь, страстные чувства, испытанные едва ли не впервые в жизни, и понял, что решение остаться оказалось самым правильным за много последних лет.

      Он сделал выбор.

      Неожиданно для себя выбрал обыкновенную девчонку, не подходящую ему ни по статусу, ни по положению. Выбрал, потому что любит.

      Борис повернулся к Виталине, улыбнулся и тихо произнёс:

      – Доброе утро.

      – Доброе утро, милый.

      Она была такая сонная, мягкая, теплая, нежная, что мужчина не удержался – крепко поцеловал Виталину. А потом ещё раз…

      – Ты не опоздаешь на работу? – хихикнула девушка, почувствовав на себе его руки.

      – Сегодня выходной.

      – Борис?

      Желание накатило так, что он не мог остановиться.

      – Сегодня мы с Ксенией расстаёмся. Клянусь!

      Виталина прекрасно понимала, к чему приведёт ночёвка в её квартире, и роль свою сыграла безупречно: не захихикала, ничего не сказала в адрес проигравшей соперницы, лишь тесно прижалась к мужчине и проворковала:

      – Я тебя люблю.

      – Я тоже тебя люблю, – нежно ответил Борис.

      Затем отстранился, чуть приподнявшись над девушкой, ласково улыбнулся и крепко сжал её шею руками. Сдавил, глядя на захрипевшую Виталину с лютой злобой, одновременно понимая и не понимая, что творит.

      Он так и говорил на суде: «Я не понимал, что делал».

      И был абсолютно честен.

      Но ему никто не поверил.

* * *

      – В эфире «Информационный марафон НСН» и я, его ведущий, Всеволод Нерознак. Главной новостью дня остаётся