Некрономикон. Аль-Азиф, или Шепот ночных демонов. Абдул аль-Хазред

никак не ожидавшие этого, не смогли толком уклониться. В результате их отряд уменьшился почти наполовину. Мы же, обнажив мечи, устремились вниз на вконец растерявшихся Призраков. Они лишь успели кое-как сомкнуть ряд, но устоять под нашим натиском не смогли. От удара лошадей грудь в грудь мало кто из нас смог удержаться в седле, однако многие успели достать противника мечом. Я нанес падающему вместе с конем всаднику глубокий колющий удар куда-то под ребра и сразу рубанул по затылку проскочившего мимо. Затем, уже кувыркаясь по песку, полоснул клинком по чьей-то ноге и, вскочив, очутился лицом к лицу еще с одним, тоже пешим. Он широким взмахом направил прямо мне в лицо свой массивный меч, расширенный у острия, намереваясь сокрушить мою оборону. Я поставил ятаган поперек его клинка и изобразил напряжение, делая вид, что хочу остановить его удар. Но, едва его клинок коснулся моего, я расслабил кисть. Мой клинок легко отклонился назад, пропуская вражеский и лишь слегка изменив его направление. Сам же я отклонился, чтобы избежать острия, и его меч, скользя по моему, прошел мимо. Это был мой обычный прием против мощного рубящего удара. Тем временем мой меч естественным образом оказался у врага под мышкой. Тогда я всей силой налег на рукоять и рванул ее. Ужасный внутренний изгиб клинка кровожадно врезался в тело противника, достигнув позвоночника. Весь этот поединок длился лишь мгновение. Выдернув клинок из поверженного тела, я тем же движением крутанулся на каблуке, оглядываясь вокруг, готовый к продолжению боя. Но вокруг меня врагов уже не было. Мои товарищи успешно расправлялись с оставшимися, не добивая раненых, бросивших оружие. Это было одно из главных моих правил. Пощады не было лишь тому, кто, получив ее, пытался нанести предательский удар в спину.

      В этой короткой схватке мы отделались лишь легкими ранениями. Переведя дух и наскоро перевязав раны, мы вновь оседлали коней. Надо было спешить, ибо царевич продолжал находиться в руках Призраков. Я оставил троих приглядывать за лошадьми и пожитками, приказав им в случае нападения боя не принимать, а пробиваться к нам. Остальных я повел вниз по склону прямо к стоянке этих непонятных существ. Скрываться не было никакого смысла, так как вся наша битва была видна как на ладони. Да и скрыться, чтобы подойти незаметно, было просто негде. Конечно, у меня были серьезные опасения, что Призраки могут убить пленных. Однако что-то внутри подсказывало мне, что они не сделают этого до последнего мгновения. Ведь жизнь пленных была очень важна для них, и они еще располагали силами для обороны. Настоящая опасность для царевича, подумал я, возникнет лишь тогда, когда наша победа станет очевидной. Поэтому я, спускаясь с холма, изо всех сил вглядывался в расположение врага, стараясь придумать план атаки, который позволил бы и сокрушить его, и успеть спасти пленных.

      Разглядывать удаленные предметы на скаку, да еще по дюнам, было очень трудно. Но я все же различил, что у повозок, которых было около десятка, сосредоточился большой отряд. Повозки