Фантазия в tempo rubato. Роман-трилогия о новейшем матриархате. Первая часть «Украденное время». Михаил Левин

на стол, на липучке, ну или на шкаф… или на подоконник…

      – И что эта штука делает? – Лариса очень внимательно слушала его.

      – Она издает разные звуки. Сопровождает все, что делает человек, разными забавными звуками. Например… вот поставил он коробку… и вот звук, – тут Нестеров хлопнул губами… – Убрал человек бумагу в стол… и тут же звук… – тут Нестеров сделал так… «шшик»…и так далее. Нестеров привел еще несколько примеров и пощелкал языком. – Очень забавная штучка… как в комедийных фильмах или мультиках… Вы представили себе?

      – Да. Я слышала об этом. Но штуку эту придумали не американцы… а кажется японцы. И она, по-моему… очень и очень дорогая! – Лариса тепло смотрела на Нестерова.

      Теперь он хотел задуть все свечи… остановить, звучащий в зале ресторана, революционный этюд Шопена… и остаться с Ней… как минимум до ночи… до утра. Околдованный, очарованный, влюбленный Борис…

      – А когда мы с Канаевым вернулись из стройотряда, через полтора месяца в город, с засохшими остатками сморчков в окладистых бородах, с рюкзаками за спинами и говорящими только на «мате», то не могли понять… куда мы вообще попали.

      Лариса Виленкина смеялась и что-то отвечала ему. Они удалялись по бульвару.

      Под руку… Сама Мечта и тот, кто Ее ждал… и наконец-то встретил.

      Пара приближалась к дому на Большой Никитской и замедляла ход. Становилось понятно, что Лариса живет где-то здесь.

      – А вот и мой дом… – произнесла Она наконец.

      Нестеров замолчал.

      – Вот здесь? Это Ваш дом?

      – Да… именно! Это мой дом… – Лариса несколько снисходительно смотрела на Бориса и любовалась его неожиданной и такой искренней реакцией.

      – А знаете… однажды… мы с Канаевым ехали в студенческий пансионат. В зимние каникулы четвертого курса. Я тогда уже в очередной раз начал хорошо зарабатывать. Точнее не ехали, а шли. Десять километров по зимней дороге со спортивными сумками и шмотками. Ну и конечно… прихлебывая водку. И шли и шли. А вокруг… – Борис, словно опытный рассказчик раскинул руки… – Вокруг поле. И вот мы идем и поем… «Полеее!! Русское полеее!!»…Идем… вдруг видим, что где-то там… в этом поле… сидят люди и машут нам руками. А те, которые поближе, почему-то с коловоротами в руках, кричат… «Ну что вы орете, суки! Какое поле?! Это же озеро!» Вот… Поле это… Плещеевым озером оказалось….

      Лариса смеялась. Так, как сейчас, впервые. Смеялась и пальчиками, затянутыми в красную лаечку, касалась уголков глаз… Вдруг она взяла Нестеров за воротник пальто и довольно резким движением поправила его, подтянув к себе…

      – Знаешь, Борис, ты… развеселил меня сегодня. У меня прекрасное настроение… такого настроения у меня не было уже давно… – Она помолчала, пристально смотря ему в глаза… – И знаешь… на будущее… когда мы с тобой в очередной раз пойдем в ресторан… ты откроешь мне дверь… с правой стороны, а сам, встанешь чуть спереди, так, чтобы тебе было видно