Взлет и падение ДОДО. Нил Стивенсон

его гневным взглядом – как мне показалось, с явным удовольствием.

      – Не смейте говорить со мной в таком тоне. Я – ведьма. Когда магия начала уходить из мира, Мелисанда предупредила меня, что скоро она исчезнет совсем. Своим последним заклинанием я насколько возможно замедлила собственное старение, чтобы дождаться вас здесь и сейчас, когда мы можем быть друг другу полезны. Ты ведь знаешь, я этого не хотела, – продолжала она, глядя на меня в упор. – Я бы просто состарилась и умерла. Смерть была бы лучше жизни в последнем столетии. В этой стране ужасно обходятся со стариками. Вы запираете их в кошмарных зданиях вроде этого, полностью отрезаете от жизни, а потом делаете все, чтобы они прожили как можно дольше. Глупейшая система. Вас всех следовало бы расстрелять. Тем не менее, – продолжила она, не дождавшись от нас согласия или хоть какого-нибудь отклика, – вот она я. И вот они вы. Сажайте меня в свой автомобиль и везите к ОДЕКу. Я уже предвкушаю, как снова начну колдовать.

      Тристан обеими руками потер лицо, как будто на него внезапно накатила непомерная усталость.

      – Дайте мне минуточку, мэм. – Он вынул телефон. – Как пишется ваше имя?

      – Если вы собираетесь искать меня в «Гугле», то вы ничего не найдете, – сказала она. – Я умею, как выразились бы вы, не светиться.

      – У меня другой поисковик, – ответил Тристан. – В нем вы будете. Просто продиктуйте имя и фамилию по буквами.

      По запросу «Erszebet Karpathy» секретный поисковик Тристана нашел только одного человека: тридцатисемилетнюю бывшую гимнастку, а ныне юриста, проживающую в Монреале. Отыскалась еще Erszebet Karpaty в Риме, но она была «мадам», к тому же наша собеседница фыркнула, что фамилия без «h» – украинского происхождения, а она – точно нет.

      – Тогда, возможно, Эржебет Карпати – не настоящее ваше имя, – сказал Тристан. – Мэм.

      – Можно уже ехать? – спросила она, вставая. – Я обдумывала свое первое заклинание много десятков лет, и мне не терпится его испробовать. А потом я хочу покататься на роликах. Здешние церберы нам этого не позволяли.

      Тристан остался сидеть и чуть привалился ко мне, чтобы я тоже не вставала.

      – И какое это будет заклинание? – спросил он.

      Она широко улыбнулась.

      – Сами увидите. Оно исключительно ко благу, если вас это беспокоит. Едемте.

      – ОДЕК еще не работает, – сказал Тристан, тщательно изучая ее лицо. – Если вы столько о нем знаете, то, возможно, сумеете нам помочь.

      – Надо увеличить частоту замеров на внутренних сенсорах, – торжествующе произнесла она, словно отличница на уроке.

      «Ух ты», – подумала я.

      – Трудно будет прокачать по проводам столько данных, – на пробу возразил Тристан.

      – Замените витую пару на оптоволокно, – тотчас отозвалась Эржебет. Было видно, что она затвердила это без понимания, как ребенок заучивает «Клятву верности флагу», и теперь шпарит наизусть.

      – Ладно, поехали, – сказал Тристан, вставая, и снова взял ее своей лапищей за сухой локоток. – Машина рядом, и вы никуда от меня не отойдете, пока я не пойму, что вы затеяли.

      – Спасибо, –