Республика Татарково – 1. В тихом омуте. Александр Миронов

как? Не, ну Михалыч, это ж грабёж!

      – Слушай, Филиппов, ещё слово скажешь, я тебя знаешь, куда направлю?

      – Догадываюсь…

      – Вот-вот, к нему на собеседование, на осознание насущного момента. Партия сказала, Родион Саныч ответил – есть! Если никого не найдёшь, поедешь сам. Понял?

      Разговор уже приобретал серьёзный оборот, и последние слова надо понимать, как приказ. Тут уж не о производстве должна душа болеть, а о колхозе. И Хлопотушкин его выразил жестко. Сельхоз работы генеральный директор держал под своим непосредственным контролем. Не увильнёшь.

      – Понял, Виктор Михайлович. Сейчас подумаю.

      – Ну, думай. Чтоб завтра к восьми ноль-ноль человек был на площади перед Поссоветом. Там найдёт Холодцова и пускай вливается в его бригаду. С собой пусть не забудет «тормозок», а то голодным останется, и ведро.

      – Понял.

      – Я бы так не настаивал и сам ни за что не отдал бы человека, но заболела Валентина Козловская. Сердце прихватило. Подгузин звонит, говорит: с твоёго цеха, вот и ищи замену. Так что выручай. Пусть кто-то из твоей смены постоит за честь цеха, – мрачно пошутил Хлопотушкин и отключился.

      – Понял… – произнёс Филипп и передал трубку Нине.

      – Что, в колхоз? – спросила она, кладя её на аппарат.

      Мастер вскинул на неё взгляд. Спросил:

      – Поедешь?

      – Да хоть счаз!

      Он дёрнул в усмешке головой.

      – Ты у меня, как пожарная машина – на любой пожар готова.

      – А почему бы нет. Вольный воздух, погода, как на Черноморском курорте… Перебирай картошечку в буртах, сортируй, нарезай… милое дело. Мечта. Может там, какого колхозничка на часок найду…

      Филипп опять усмехнулся.

      – Не-ет. Ты мне тут нужна. Печь без тебя скучать будет, я.

      – Ну, раз так, я остаюсь. Мне без тебя тоже скучно будет.

      – Тогда после работы, сходишь к Маше домой и передашь ей распоряжение начальника цеха. В бригаду Холодца. И пусть с собой не забудет прихватить что-нибудь покушать. Кормёшка там за свой счёт.

      – А почему я? – с деланным удивлением спросила Нина.

      – А кто? Я?

      – А почему бы нет? По горячим-то следам, пока муженька дома нет, и заглянул бы.

      Филипп, глядя продолжительно на женщину, покачал головой.

      – Э, нет. Зачем рисковать и девушку в неловкость вводить? Мы ж с понятием, – подмигнул собеседнице.

      – Ладно, схожу, – пообещала Нина, и спросила: – Что мне за это будет?..

      Филипп, закинув руки за голову, потянулся. Позевнул с ленцой.

      – А что будет? Плата одна: у вас со мной – у меня с вами. Пошли.

      И, выходя из пультовой, он сказал ей:

      – Когда будешь убираться у печи, уберись в той комнате. А то как-то неуютно в ней с дамой встречаться.

      – Ага, счаззз… У тебя теперь есть, кому там прибираться.

      – Её не будет и не известно сколько. Неужто тебе самой-то не противно?

      – Ланна, уговорил. Ох, умеешь ты нашего брата уговаривать.

      Он поправил:

      – Сестёр, –