Сва. Валерий Байдин

холодной испариной оседали по стенам, стыли на полу и проникали под одежду, когда все ёжились от неуюта, задумчиво рисовали на стенах пацифики, простуженно чихали, наперебой сморкались и словно чего-то ждали, в подъезд вошёл Откол. Он потянул в воздухе носом, перекосил лицо, словно от жестокой боли, крикнул «Слушай, народ!» И истошно, надолго закашлялся.

      – Ну, и в чём фенька? – спросила Точка, всегда готовая рассмеяться и всех рассмешить.

      – Хочу прочесть вам одну придумку. Называется «Откашлялся». Он размотал толстый шарф, вынул из протёртого до мездры чёрного кожаного пальто бумажку и начал читать: «Известный артист комического жанра вышел на сцену, улыбнулся, открыл рот и негромко откашлялся. В зале вежливо зааплодировали. Тут он откашлялся ещё раз, погромче. Подождал, пока стихнут приветствия, и закашлялся сильнее. Зрители принялись по привычке смеяться. Тогда артист начал кашлять непрерывно, с натугой, хрипом, слезами и покраснением лица. Народ зашумел, засвистел, потом заорал, затопал. Артист всё кашлял. Никто уже не смеялся. Наконец, все начали, стуча сиденьями и возмущённо крича, покидать зал. Комик обвёл уходящих мутным взглядом, покачнулся, кашлянул напоследок и скончался».

      Откол кашлянул пару раз, картинно вынул носовой платок, развернул на пол-лица, шумно вздохнул и… опять положил в карман:

      – Ну, как?

      – Забавно, – хмыкнула Глори. – Под Хармса сделано.

      – Не понял юмора, – недовольно уставился на него Бор, замотанный вокруг головы серым пушистым, похожим на женский шарфом.

      Откол ничуть не смутился:

      – Если текст вам не покатил и кашлять никому не расхотелось, предлагаю оттянуться по-другому. Сейчас мы сделаем для себя немного музыки. Делимся по способностям и тембру. Одни кашляют, другие сморкаются. Басом, тенором, фальцетом, кто как может. Мне на это начхать, – он театрально чихнул, – я займусь режиссурой. Начали! Горловые партии солируют. Можно кашлять дуэтом, можно трио. Потом вступает хор носов, затем опять кашельники.

      Народ хмыкал и хихикал, слушая объяснения Откола. Все были явно готовы к спектаклю.

      – А чихать можно?

      – Если кто умеет нелажово, то вперёд! Мне лично слабо.

      Со второй попытки получилось нечто забавное. Трое попеременно кашляли, остальные, зажав носы и выпучив глаза, вразнобой трубили на весь подъезд.

      – Вэл дан. Теперь пауза, накапливаем рабочий материал и ждём ценителей. Но помните, друзья мои, мы работаем в коллективе. Меньше самовлюблённости. Каждый должен понять идею и дать ей яркое личное выражение. Всё должно быть предельно жизненно, должно убеждать…

      Где-то вверху громыхнула дверь лифта.

      – Попробуем под блюз, – прогнусавил Потоп, не отрывая платка от носа.

      – Лучше на мотив «Эй, ухнем!» – хохотнула Точка.

      – Всем убрать смайл! – Откол хлопнул в ладоши и обвёл труппу сердитым взглядом.

      Со слезящимися от смеха глазами все ждали лифта и тихо пробовали силы. По углам звучали репетиции. Бор выделывал нечто неслыханное с помощью своего