Шефы тоже плачут. Полина Рей

Это пока ты не на моём месте. Была бы на моём, он бы к тебе цеплялся.

      − Завидую.

      − Нечему. Иногда мне кажется, я не выдержу и сяду по статье сто пятой.

      − И лишишь генофонд такого мужчины? Какая ты злая.

      − У меня есть на то все основания! − Я выставляю указательный палец вверх, давая понять, что готова отстаивать свою позицию относительно Орловского до победного. Но пересказать то, что подруги знают наизусть и без моих повторений, не успеваю − раздаётся звонок в дверь.

      − Ты пиццу заказала? − удивлённо спрашивает Катя.

      Я пожимаю плечами. Больше гостей я не ждала, ничего с доставкой на дом не заказывала. Значит, кто-то из соседей. Я открываю дверь, не глядя в глазок, и зря. На пороге стоит Орловский собственной персоной.

      − Выглядишь ужасно, − говорит он, и мне лишь на мгновение кажется, что в его взгляде мелькает тревога. Привидится же такое.

      − Спасибо.

      − Надеюсь, самочувствие лучше вида.

      − Надейся. Тебя каким ветром сюда принесло?

      − Попутным. Мама попросила заехать и привезти тебе это.

      Он вручает мне пакет, который я инстинктивно прижимаю к груди. Даже заложенный нос не мешает мне понять по запаху, что Орловский привёз имбирь, лимон и что-то ещё, корицу, что ли?

      − Спасибо, − снова повторяю я.

      И на этом вроде бы можно было завершить разговор, но этот засранец стоит и не уходит. Вот только смотрит совсем не на меня. Его взгляд направлен куда-то мне за спину, а на лице при этом появляется довольная ухмылочка. Слышу, как сзади переговариваются девчонки.

      − Так. Передача «Навести больного» завершена. Можешь ехать, − говорю я ему и пытаюсь закрыть дверь, что Орловский не даёт сделать, придержав её рукой.

      И почему сейчас внутри рождается какое-то странное чувство? Будто у меня пытаются забрать что-то моё, принадлежащее мне с самого детства? Нехорошее такое ощущение, которое надо бы гнать метлой куда подальше.

      − Пухляшик, ты почему такая злая? − интересуется Андрей, всё так же заглядывая в квартиру. − И невоспитанная. Пригласила бы в гости.

      − Ещё чего! Не хватало в ресторане эпидемию устроить.

      − Зря опасаешься. К твоей заразности я привык давным-давно. У меня на неё стойкий иммунитет.

      Он вдруг перевёл взгляд на моё лицо и, вскинув брови, наклонился прямо к губам. Дурацкое предположение, что Андрей вот-вот меня поцелует, заставило меня впасть в такой ступор, что я лишь испуганно воззрилась на его рот в каких-то паре сантиметров от моего и забыла, как делать следующий вдох.

      − Пухляш… ты что − пила? − поинтересовался он тихо, как будто был моим старшим братом, который поймал меня на месте преступления.

      − Немножко, − пискнула я, отступая на шаг. − И вообще! Это не твоё дело.

      Я всё же совладала с дверью, захлопывая её перед носом Орловского прежде, чем он успел предпринять попытку ворваться в квартиру, чему бы Катя и Марина были только рады.

      − Зачем ты его выставила? − удивилась последняя, когда я вернулась в комнату и водрузила пакет на кофейный столик.

      −