Мегрэ и убийца. Жорж Сименон

его жена?

      – Наклонитесь немного и увидите ее портрет над камином.

      Голубое вечернее платье. Голубое и розовое, видимо, цвета этого дома, как и полотен Мари Лорансен.

      – Кажется, лифт…

      У горничной невольно вырвался вздох облегчения.

      Она подбежала к двери и вполголоса заговорила с хозяевами. Молодая, элегантная и на вид беззаботная пара, вернувшаяся из театра домой, они издали бросали взгляды на незнакомца в намокших брюках и ботинках, который, пытаясь скрыть смущение, неловко поднялся со стула. Мужчина скинул серый плащ, под которым был смокинг; у его жены под леопардовым манто было вечернее серебристое платье. От Мегрэ их отделяло метров десять. Батийль быстро и энергично подошел первым, жена – за ним.

      – Мне сказали, вы комиссар Мегрэ? – негромко осведомился он, нахмурив брови.

      – Верно.

      – Если не ошибаюсь, вы возглавляете отдел сыскной полиции?

      Последовала короткая неловкая пауза, во время которой госпожа Батийль пыталась догадаться, в чем дело; она уже не была в том беззаботном настроении, как несколько мгновений назад, когда перешагнула порог.

      – Странно! В такое время… Вы случайно не по поводу моего сына?

      – Вы ждете неприятных известий?

      – Вовсе нет. Но давайте не здесь. Пройдем в кабинет.

      Кабинет был последним в ряду комнат, выходивших в гостиную. Впрочем, настоящий кабинет Батийля находился, видимо, в другом месте – в здании фирмы «Милена», мимо которого Мегрэ часто проезжал по авеню Матиньон. Стены кабинета были заставлены книжными шкафами из очень светлого дерева – лимонного или кленового. Светло-бежевые кожаные кресла, такой же бювар на письменном столе. Рядом – фото в серебряной рамке: госпожа Батийль и две детские головки – мальчик и девочка.

      – Садитесь. Давно меня ждете?

      – Всего минут десять.

      – Не хотите ли выпить?

      – Нет, благодарю.

      Казалось, теперь уже мужчина оттягивает момент, когда ему придется выслушать комиссара.

      – Вам не приходилось тревожиться за сына?

      Батийль на секунду задумался.

      – Нет. Он спокойный, сдержанный парень, может быть, даже слишком.

      – Что вы думаете о его знакомствах?

      – Практически он ни с кем не общается. В отличие от сестры, которой только восемнадцать: вот она легко завязывает знакомства. У него нет ни друзей, ни приятелей. С ним что-то стряслось?

      – Да.

      – Несчастный случай?

      – Если это можно так назвать. Сегодня вечером на темной улице Попинкур на него напали.

      – Он ранен?

      – Да.

      – Тяжело?

      – Он мертв.

      Мегрэ предпочел бы их не видеть, не присутствовать при этом жестоком ударе. Светская пара, полная уверенности и непринужденности, исчезла. Их одежда вдруг перестала быть творением знаменитых модельеров. Даже квартира потеряла свою элегантность и обаяние. Перед комиссаром сидели мужчина и женщина, раздавленные и все еще отказывающиеся поверить в подлинность того, что им сообщили.

      – Вы уверены, что